style="font-size:15px;"> – Ты разве Набокова не читала? – Ухмылка Лизы превратилась в снисходительную улыбку.
– Читала, конечно.
Чем дальше заходил этот разговор, тем меньше понимала Ксюша. Лиза никак не походила на распутную Набоковскую малолетку.
– Ну а тогда чего спрашиваешь?
– Ты-то тут при чем?
– Я?.. – Улыбка стала едва заметной и печальной. – Ты говоришь, что нас личное связывает? Связывает. Я переспала с Самойловым, когда мне было двенадцать.
Сказав это, Лиза отлипла от перекладины и сделала несколько шагов по залу. Ксюша молчала. Обернувшись, Лиза посмотрела на нее. Она была ошарашена. Да, таких откровений Синицина точно не ожидала, и Лизе стало смешно.
– Ты серьезно? – Ксения кашлянула. Если бы она решила завести этот разговор, скажем, за чашкой чая, то точно бы подавилась.
– Шучу, конечно. – Фигуристка опять улыбнулась, но взгляд при этом так и остался грустным. Только Ксюша хотела было что-то ответить, как Лиза добавила: – Мне было четырнадцать.
Ксения вновь поперхнулась собственными словами. Что-то подсказывало, что на этот раз Лиза не врет, не может врать. Это было заметно по ее глазам. Такая тоска таилась в них, что становилось понятно: прошлое этой юной женщины хранит в себе немало секретов.
– Он…
– Не он, а я. – Голос Лизы стал жестким, почти грубым. – Он немного выпил, я подумала, что так будет проще его соблазнить. Пришла и добилась своего. А утром он выгнал меня. Сказал, чтобы я забыла все, что случилось, и что для него это не имеет никакого значения. Вот и все.
– Но ты же была ребенком… – Глаза Ксюши распахнулись, она все еще была поражена и не могла справиться со свалившимися на нее откровениями.
– Я была влюбленной дурой, – возразила ей Меркулова. – Но я прекрасно понимала, что я делаю. Поэтому не стоит винить в чем-либо Макса.
– А сейчас что между вами?
– Ничего, – вздохнула Лиза. – Ни-че-го. Наверное, Макс считает, что раз я к нему в постель залезла, то и с другими так же. Я не знаю, что у него в голове делается. Да мне это и не интересно.
– А у тебя у самой в голове что делается?
Две молодые женщины смотрели друг другу в глаза. Прищурившись, Меркулова покачала головой.
– Все это не имеет уже никакого значения. Я приехала в Москву, чтобы работать, и я буду работать. Хочет того Самойлов или нет.
– А он не хочет?
– Спроси у него. – Лиза развернулась и пошла к двери. В метре остановилась и, обернувшись, сказала: – С наступающим, Ксюш. Не обижайся, я правда не хочу больше разговаривать об этом. И… ты единственный человек, которому я все это рассказала.
– Не волнуйся, единственной я и останусь.
– Спасибо. – Улыбка девушки была печальной, хотя и искренней.
Шагая по коридору, Лиза размышляла о том, зачем поделилась с Ксенией тем, о чем столько времени молчала. Говорят, когда человек делится своими переживаниями, ему становится легче.
