Александрович? – Глаза девушки блестели, было видно, что она едва сдерживает улыбку.
– Сама-то довольна? – поинтересовался тренер.
– Ну-у-у… – Меркулова все-таки смущенно улыбнулась. – Если честно, то да.
– Вот и я тобой доволен. С платьем все в порядке?
– Ага. – Лиза открыла дверцу и взяла с бортика чехлы для лезвий. – Вообще отлично. Я пойду переоденусь?
– Иди, – отпустил ее Миронов. – А ты шуруй на лед, – сказал он Самойлову. – Где Алиса бродит?
– Да тут я, – подала голос девушка, уже с минуту стоявшая в нескольких метрах позади мужчин.
Она тоже видела концовку выступления Лизы и, надо сказать, испытывала противоречивые чувства. Она вообще не любила, когда Миронов уделял кому-либо внимания больше, чем ей. Точнее… она просто не любила, когда он уделял внимание кому-либо помимо их с Самойловым пары. По сути, все три года, что они катались с Максом вдвоем, толковых конкурентов у них и не было, а теперь эта девчонка…
– О, иди-ка сюда, – подозвал Евгений Александрович Решетникову и, выйдя с ней на лед, принялся объяснять, какие моменты стоит подправить.
Воспользовавшись тем, что тренер отвлекся, Самойлов подошел к Лизе со спины.
– Лолита недоделанная, – прорычал он ей в затылок.
Девушка вздрогнула от неожиданности и инстинктивно повернулась к мужчине. Встретилась с ним взглядом. Да, глаза его и правда были темнее, чем всегда, будто море в шторм. Ничего не ответив, она тряхнула головой и зашагала в сторону раздевалки.
С катка Лиза ушла в десятом часу. Точнее, почти уползла. Миронов разрешил ей покататься в одиночестве, и девушка воспользовалась этой возможностью. Теперь же у нее болели ноги, плечо, на которое она два раза не слишком удачно упала, а еще ей хотелось есть, пить и спать. Зато сегодня Лиза была довольна собой – она выложилась по полной, что принесло ей моральное удовлетворение. Даже флип, который через два раза на третий, как правило, выходил с недокрутом, сегодня получался чисто.
Лиза зашла в раздевалку и включила свет. В школе было настолько тихо, что, когда девушка шла по коридору, ее шаги отдавались гулким эхом. Правда тишина Лизу не смущала – она давно привыкла оставаться на тренировках допоздна, так что и эхо шагов, и гул люминесцентных ламп были для нее привычными звуками. Стянув с себя майку, Лиза забросила ее в сумку и уже было собиралась надеть свитер, как буквально ниоткуда пред ней выросла фигура Самойлова. Отшатнувшись от него, Лиза врезалась спиной в металлический шкафчик и прижала свитер к груди.
– Не страшно малышке ночью одной бродить? – Он криво усмехнулся, сделав шаг к Меркуловой. – Мало ли…
– Ты совсем охренел? – Его она не боялась, скорее просто не ожидала увидеть здесь и сейчас. И сердце в груди колотилось вовсе не от страха, а от неожиданности. Ведь от неожиданности же? – Вообще-то это раздевалка для девочек, –
