этой проверки оказался разгромным. На последовавшем через неделю совещании высшего комсостава РККА, совмещенном с заседанием Политбюро, на котором присутствовал и Жуков, Сталин сказал:
– Если бы Московский округ был приграничным, и если бы это были не учения, а война, то его войска, несомненно, оказались бы полностью уничтожены противником в ходе внезапного нападения. Вы думаете, что враг даст вам время, чтобы действовать не спеша и по старинке? Ничего подобного, товарищи! Нынешние войны начинаются внезапно, и если вы будете действовать так, как действовали войска Московского округа на прошедшей проверке, то, несомненно, будете полностью разгромлены. Нам недостаточно иметь армию, сильную только на бумаге. Нам требуется содержать ее в состоянии высочайшей боеготовности. Если вы этого не понимаете, то грош вам цена как высшим командирам!
Когда маршал Тимошенко начал было оправдываться «объективными обстоятельствами» и тем, что он менее полугода находится в должности наркома обороны, Сталин пошептался о чем-то с сидящим по левую руку от него маршалом Шапошниковым и произнес:
– Не товарищ Сталин, а вы, товарищ Тимошенко, сразу после вступления в должность должны были организовать подобную проверку, чтобы выявить все слабые места и недостатки нашей армии, для того чтобы их устранить. Но вы этого не сделали, а сделал это товарищ Сталин. Было бы гораздо хуже, если бы такую внезапную проверку нам устроили японцы или немцы. Есть мнение, что вы это не понимаете. А это значит, что вы не готовы исполнять обязанности наркома обороны и вам напрасно доверили такой высокий пост.
Это был приговор. Помимо маршала Тимошенко, назначенного командовать Уральским военным округом, своих постов лишились: исполняющий обязанности начальника Генштаба генерал Мерецков, которого вновь сменил маршал Шапошников, и начальник управления ВВС РККА генерал Рычагов. Кроме того, после этого совещания в войсках началась самая настоящая – генерал Жуков не мог подобрать иного слова – штурмовщина по повышению боеготовности. Марш-броски, окапывание, стрельбы, метание гранат. Танкистов заставляли ездить, артиллеристов стрелять, а летчиков летать, беспощадно карая за аварийность и травматизм и в то же время не снижая темпов боевой подготовки и не ослабляя контроль, который был возложен на особые отделы.
Потом началось чехарда с подвижными частями. Только что сформированные восемь мехкорпусов снова расформировали, причем большая часть личного состава – командиры, наводчики и механики-водители – убыли в неизвестном направлении. Часть танков, в основном пулеметные двухбашенные Т-26, передали в качестве тягачей в корпусную артиллерию, часть отправили во внутренние округа, а часть машин, имевших предельный износ, просто списали. Взамен на базе кавалерийских корпусов началось формирование четырех конно-механизированных корпусов усиленного состава, для укомплектования которых
