Москву приехали уже утром. А накануне Мария легла рано. «Тук-тук, тук-тук»,– слушала она разговор вагонных колес. Слушала, слушала, да так и уснула на мягком диванчике, не дождавшись прихода Виктора. Проснулась рано, тихонько встала, и накинула кофту, что дал отчим. «Бери подарком от нас. Память будет», – положил он кофту рядом с ее нехитрыми пожитками, когда Мария собиралась в дорогу.
– Умоешься, скажи проводнику, чтобы чаю подал, я вчера припозднился, не пил. А сейчас в самый раз будет, – сказал Виктор, не оборачиваясь.
Он тоже уже не спал, но услышав движение на соседнем диване, тактично повернулся лицом к стене.
– Хорошо, Виктор,– назвала она его так, как накануне и просил он к нему обращаться.
Она почувствовала, как эта фраза приблизила ее к нему, как сама стала сразу намного взрослее, чем еще была вчера.
– Хорошо, Виктор, скажу, – повторила она.
Ей настолько понравилось это ощущение взрослости, что она готова была повторять это несколько раз.
Москву посмотреть ей не удалось, хотя она втайне и надеялась. По приезду, Виктора встречал худощавый мужчина лет сорока. Черный костюм на нем хорошо сидел, а вот черные перчатки, несмотря на лето, вызвали у Марии удивление. Виктор представил их друг другу:
– Мой друг, Березин Митрий, а это – Маша.
После чего они обменялись несколькими дежурными фразами о погоде и здоровье их близких, а потом все вместе пошли в привокзальный ресторан. Пока они с Виктором делали заказ, и ждали когда начнут накрывать на стол, незнакомец отлучился, но вскоре вернулся.
– Через два часа с Курско-Нижегородского вокзала, – тихо сказал он, и положил на стол билеты.
– Благодарю Митрий, как Марию в Симферополе учиться пристрою, сразу приеду к тебе. Дело есть дело. Списочки благодаря Машеньке в целости и сохранности. Так что уточню всё, да и за дело будем браться. Я пока во Франции был, много думал о том, о сём. Теперь моё имя Виктор де Маше, а потому и дела наши должны быть красивыми и элегантными как фамилия. У Виктора де Маше другая жизнь, нет уже Витьки Краснова, а значит мелочные делишки нам не по чину.
Мария ничего не понимала из того, о чем говорят мужчины. Ей было достаточно, что ее везут учиться. И вся сияла от предвкушения этого самого обучения. Она представляла себя среди барышень, которые обучаются хорошим манерам в каком-нибудь красивом старинном особняке, и где хозяйкою обязательно немолодая дама. А вечерами они присутствуют на балу или посещают оперу. Книги и здесь нашли отражение. Ей нравились героини с хорошими аристократическими манерами. Она хотела на них походить, и будущее обучение связывала именно с этим.
– Ты посмотри на нее, Виктор, – Березин тронул Виктора за рукав. – А мне говорил, что Машенька посуду мыла в привокзальном трактире…
– Я и сам поражен не меньше тебя. Ты представляешь, какая актрисонька. В первый раз в ресторане, а будто каждый день обедает… Ты только посмотри, как
