же вопросы! Я отвечу на них как честная девушка, как верная и послушная возлюбленная, как любовница, которая всеми своими поступками старается вам понравиться. Нет ни единого места моего тела, которое бы не принадлежало вам. И только по вашей воле г-н де Р., равно как и многие до него и многие после, будет использовать меня как наемную ферму, будет пасти свою скотину на моем лужке, будет собирать фрукты с моих деревьев, пить воду из моего колодца и т. п.
Но знайте же, что я в этом нахожу удовольствие, которое заключается не только в том, что я покоряюсь, а в том, что я испытываю бесконечное удовольствие отдаваться первому встречному, лишь бы тот пожелал меня использовать.
Отсюда, друг мой, следует, что вы не являетесь ни рогоносцем, ни сводником, ни даже сутенером, потому что я желаю и делаю это только для того, чтобы удовлетворить нас.
И посему считайте себя самым любимым, самым уважаемым любовником, чьи желания беспрекословно исполняются.
Горячо любящая вас шлюха.
Дюбарри, несомненно, был умен, но насмешки Жанны показывали ее слишком строптивый характеру и ему пришлось потратить довольно много времени, чтобы к этому привыкнуть. Постель была единственным местом, где Жанна позволяла главенствовать над собой. Но даже и тогда она подчинялась только своему удовольствию, и это сознательное рабство было скорее проявлением ее независимого характера. Дюбарри догадывался, что красотка никогда не станет полностью зависимой: если она и была шлюхой, то только из-за своей склонности к распутству, а этот грех, совершавшийся ею ежедневно, наказывался только золотом, кружевами, шелками. Жанна все прекрасно понимала. Несравненная красота ставила ее выше соперниц и нужды, что было одно и то же. Нужен ли был такой женщине покровитель? А разве каждый мужчина, которого она встречала, не становился естественным образом ее покровителем, причем намного лучшим, чем Дюбарри? Тот укладывал ее в постель и под этим предлогом забирал заработанное ею золото. То же самое со всеми другими мужчинами приводило к обратному результату. Жанна была слишком умна и уверена в себе, чтобы поддаваться малейшему принуждению, если в этом не было ее интереса.
Она, несомненно, испытывала к Жану то же самое уважение, которое любая шлюха совершенно естественным образом испытывает к настоящему развратнику противоположного пола. Она подчинялась Дюбарри тем более охотно, что он, человек умный и обходительный, обладал среди прочих своих достоинств даром удовлетворять женщину: он подходил Жанне, как одна краска совпадает по колеру с другой, или как одна нота гармонично сочетается с другой делая благозвучным аккорд. Однако эта «симпатия» не смогла помешать, в октябре 1765 года, разрыву отношений между Жанной и Дюбарри.
В последовавшие за этим дни молодая женщина с радостью надела траур по своему учителю галантных дел. Дюбарри делал вид, что не замечает измены ученицы. Своим молчанием он старался показать, что прекрасно без нее обходился. Он все тонко рассчитал: хотя молодая женщина и подчинялась легко всему, что
