смешно!
Девчонка так же быстро стартанула наверх, не забыв прихватить коробку с линзами. Мужик не сдался без боя и разодрал девчонке рукав толстовки, так что негоже в таком виде встречать семейного «дохтура». Да и крови на ткани майки, в которой она шла меня убивать, должно быть порядочно… Надеюсь, у неё хватит ума не выбрасывать такую улику в мусорку. Нет, лучше потом самому проконтролировать…
Ипатьевский монастырь, что я вообще здесь делаю?!
Пока девчонка снова скрылась в верхнем ярусе, нужно было решить этот вопрос раз и навсегда. Да, сейчас я не в самом лучшем положении, но бывало и хуже, а втягивать её в такую кутерьму… С другой стороны, ей помощь нужна побольше моего, иначе в следующий раз уже самой придётся валяться в луже собственной крови. Другой вариант ещё менее приятен – отправиться в принудительную поездку в «малолетку» или подобное «увеселительное» заведение. Мы не в сказке живем, и любая такая история будет иметь лишь один конец – печальный.
Кто это всё сможет объяснить, как не я? Если её ещё можно выдернуть обратно, к нормальной жизни, я обязан сделать всё, что в моих силах. Хотя бы ради её отца.
И две свежие дырки в шкуре будут служить слабым оправданием тому, что я даже не попытался.
Значит, сначала «дохтур», потом – сеанс оперативного мозговправления, возможно, с применением отцовского ремня. Увы, ничего лучше за прошедшие века человечество так и не придумало. Лишь бы заставить её начать думать головой, а не другим органом.
Эльвира появилась спустя несколько минут, переодевшаяся в джинсы с майкой, умытая и причесанная. Признать в ней начинающую убийцу мог только обкурившийся фантазёр, выдумывающий очередной сюжет для дешёвого кабельного сериала. Что тут скажешь – маскировка шикарная!
Разве что окровавленный мужик у неё в гостях смотрелся столь же инородно, как и стриптизёрша на родительском собрании. Кстати, к вопросу о школе…
– В каком ты классе учишься?
– Я студентка уже! – вспыхнула она.
– Да? А курс какой?
– Первый… – нехотя призналась она и тут же добавила: – Ты хотел знать, сколько мне лет? Семнадцать. Было в марте. Так что – вот.
– Ладно, поговорим о твоём поведении, когда уйдёт доктор.
– Ну, аллесс! – всплеснула она руками. – Почему-то раньше оно у тебя интереса не вызывало. Я столько старалась подать тебе знак. Неужели ты не видел ничего? Почему ты явился именно сейчас? Когда я уже смирилась с тем, что ты умер…
– Я действительно был мёртв и не видел никаких твоих так называемых «знаков», да и про тебя саму знать не знал, – пришлось мне её огорчить. – Меня держали в криостазе и разморозили совсем недавно, месяца полтора назад.
– В криостазе? – Она удивлённо вытаращилась своими по-детски огромными разноцветными глазищами.
– Ага.
– Все эти годы…
– Сама посуди, я похож на пятидесятилетнего?
– Сейчас
