покрытие. Глядя, как двое мужчин выбираются из-за столика, Майлз сообразил, что Джимми Минти наврал про свет из окна заведения, бивший ему в глаза. Происходившее по ту сторону стекла виделось ясным и четким, как на картинах Эдварда Хоппера, и Джимми отлично мог все разглядеть. Глупая ложь. Мелкая и практически бессмысленная, и Майлз предположил, что это не столько вранье, сколько образ жизни, стратегия выживания в этом мире, и у него появилась еще одна причина – словно ему мало было – усомниться в правдивости всего, что говорил Минти за столом. Пока Минти расплачивался у кассы, а Макс покупал сигареты в автомате, у Майлза во рту возникло неприятное ощущение. К слишком большой дозе кофе примешался желудочный сок. Либо это привкус злости вперемешку со страхом. Майлз медленно сглотнул, норовя загнать поглубже то, чем бы это ни было.
Из ресторана они вышли вместе, и Майлз увидел, что оба разжились зубочистками.
– Ты молодец, Джимми, – донесся до Майлза голос отца. – Скажу тебе как на духу: по-моему, лучше иметь в сыновьях полного идиота, чем неблагодарного зазнайку.
Минти не сел в свой патрульный джип, но подошел к “джетте” и знаком попросил Майлза опустить стекло.
– Давай пройдемся немного, – предложил он конфиденциальным тоном.
– Мне пора вернуться в ресторан, – ответил Майлз.
– Это займет минуту, две.
– Да ладно тебе, – сказал Макс. – Я подожду тебя в машине. А ты иди посекретничай с Джимми Минти.
Майлз последовал за полицейским к его джипу. Минти жевал зубочистку, словно раздумывал, с чего начать.
– Не надо бы мне, но мы с тобой столько лет друг друга знаем… Я хотел сказать об этом в ресторане, но тут появился твой старик, и я не стал, чтобы его не волновать.
– Ты о чем, Джимми?
– Тут такое дело… По городу сейчас ходит много наркоты. Скажи брату, чтобы был поосторожнее.
Майлз мгновенно ощетинился, и задела его не столько предполагаемая виновность Дэвида, сколько подразумеваемая близость между ним и Минти.
– С чего вдруг Дэвиду осторожничать?
– Эй, я понимаю. Он – твой брат. Я просто говорю.
– Нет, Джимми. Что ты хочешь сказать?
– Я просто… ничего. Забудь. Я просто говорю. Умный поймет. – Он задумчиво перебросил зубочистку в другой уголок рта. У Майлза руки чесались выхватить зубочистку и запечатать Джимми пасть, проткнув этой тонкой палочкой обе губы. – И я все думаю, как бы переживала твоя мама…
Не бить же вооруженного копа средь бела дня в самом центре Имперской авеню. Майлз развернулся на каблуках и зашагал к “джетте”. Его внезапный демарш застиг врасплох отца, шарившего в бардачке. Это зрелище произвело непредвиденный эффект: Майлз двинул обратно к Минти, все еще стоявшему рядом с патрульной машиной.
– Послушай, – сказал он, – ты ничего не знаешь о моей матери,
