они на первый взгляд походили друг на друга, как братья. Однако, приглядевшись, можно было заметить, что их сходство лишь в одинаковом – отрешённом – выражении лиц. Один из них, крайний слева, играл на флейте. Одетый в тёмно-синий фрак, он время от времени блаженно закрывал глаза, погружаясь в звуки. Оставшиеся трое изысками в одежде не отличались. Второй слева был в потрепанной куртке и такой же кепке, из-под которой выглядывали чёрные глаза. На его смуглом лице они казались двумя шевелящимися жуками, что никак не могут взлететь. Сидя спиной к стене, он отстукивал на барабане четкую дробь. Тот, что стоял рядом, играл на трубе, тонкие черты его лица, обрамлённые светлыми волосами, подчёркивала злая напряжённая улыбка и такой же взгляд. Крайний справа перебирал струны старой облупленной гитары, на которой были выжжены переплетённые между собой змеи. Весёлые круглые глаза его светились счастьем. В мягкой бороде пряталась доброта. Бродячий квартет доигрывал последние аккорды очередного шедевра, как вдруг на другом конце перехода раздалась ещё одна мелодия, своими чудодейственными красками стараясь влиться в их затихающую музыку. Добрый гитарист отдёрнул руки от струн, флейтист и трубач отвели инструменты от лиц, и только барабанщик продолжал стучать. Становясь громче, смелее, чужеродная мелодия наконец рванула, потопляя всё на своём пути: безучастных прохожих, осеннюю сырость. Барабанщик поднялся, чёрные жуки его глаз уставились в заполненный людьми длинный проём, словно стараясь рассмотреть музыканта на том конце.
– Игра началась, – произнёс он.
Глава 1. Огненный колодец
Темный тоннель, глубоко уходящий под землю, едва угадывался среди зарослей неухоженной дикой природы. Каменное его основание выступало из земли мощным бордюром, напоминая колодец. Однако форма привычного кольца, сломанная под четкими углами, делала эту ассоциацию неточной. Сохраняя поверхность идеально гладкой, на краю шестигранного монолита лежала капля. Переливая в себе все краски света, она казалась полноценной единицей жизни, миром с запрятанной внутри вечностью. Сколько нужно времени воде, чтобы выточить угодную ей форму? Капля лежала в небольшом углублении, от которого тянулись тонкие трещины будущего разлома. По ним, как по венам, из глубины колодца текла темнота. Плотная, душная, лишающая страха и даже умения мыслить. Никаких дуновений влаги, только странное потрескивание, доносящееся со дна. Сильный порыв ветра отколол камень от края, и тот с грубой тяжестью полетел вглубь колодца, в змеиных изгибах касаясь граненой вертикали. Камень падал все ниже и ниже, оставляя за собой след гулкого эха, но внезапно все стихло. Вспыхнул свет – по стенам пробежала, шестикратно изламываясь, непонятная тень.
– Зачем ты следишь за нами? – отчеканил механический голос.
Ответа не было.
– Это ведь ты, Гилт? – повторился холодящий вопрос. Новые звуки оттолкнулись от стен. И опять все стихло, пропало. Начала нарождаться прежняя тишина, заполняя поврежденное пространство, но вот пойманный камень полетел дальше, вглубь колодца. Тишина раздраженно расступилась, пропуская его вперед, давая звуку немного упасть, и затем унеслась, преследуя, ловя на лету, пока наконец не проглотила.
– Боишься
