поймёт в Писании, каким бы образованным и учёным он ни был. И при этом он вовсе не допустит мысли, что он любит мир сей, но будет обольщать себя, что любит Бога – ведь посещал же его душу благодатный свет! И почти весь мир пребывает в таковом ослеплении.
5. Отсюда, во-первых, мы видим, что исполнение и опыт того, о чём говорит Священное Писание, является лучшим его комментарием и толкованием. Кто не познал и не познаёт человеческую немощь в своём сердце, тот никогда не увидит этого в Писании; напротив, кто творит покаяние, тот открывает для себя, что есть истинное покаяние по Писанию. Кто отвергает самого себя, тот всё больше узнаёт о самоотвержении; кто молится, верует и любит, тот научается из Писания молиться, веровать и любить – и таким образом человек всё больше и глубже уразумевает, что понимает под всем этим Писание; и это возможно только так, и никак иначе. Вот что должно бы быть истинной высшей школой для всех студентов теологии (а вместе с ними и для всех нас), прежде чем они станут учителями Израиля (Ин. 3, 10)! Ибо подлинное богопознание, или христианство, состоит всецело в опыте. Сначала нужно вкусить, и потом увидеть, как горек грех и как благ Господь (Пс. 33, 9); сначала нужно возыметь Божие слово в своём сердце (Втор. 6, 6), и только потом проповедовать его другим (Рим. 10, 8). А иначе всё будет так, как о том говорил ещё древний святой, Макарий: «Если бы кто захотел изречь слово истины и увеселить некоторых из слушающих, то, не стяжав в действительности и по самой истине в себе слова Божия, а только припоминая и заимствуя слова из книг Писания, или пересказывая и передавая, что выслушал у мужей духовных, он, как кажется, увеселяет других, и другие услаждаются его словами; но, как скоро окончит свою речь, каждое его слово возвращается в своё место, откуда взято, и сам он опять остаётся нагим и нищим; потому что то духовное сокровище, из которого он предлагает, пользует и увеселяет других – не его собственность, и сам он первый не возвеселён и не обрадован Духом»[102].
6. Во-вторых, мы видим отсюда, что опыт и исполнение на деле некоей истины Писания есть ключ не только к точному познанию именно этой истины, но и к уразумению следующих истин. Человеческое сердце как бы окутано и обвязано бесчисленными покрывалами (о, сколь пространной была бы моя речь, если бы мне нужно было указать на хотя бы некоторую часть сих покрывал!). Поэтому неудивительно, что свет, который должен пробиться сквозь все эти многие и плотные покрывала, будет малым и слабым. Если снять с сердца одно покрывало, то увидишь второе; уберёшь его – обнаружится третье, и так далее. Но по мере того, как одно за другим эти покрывала снимаются, божественный свет получает возможность воздействовать на сердце и ум человека всё с большей теплотой и силой, от славы в славу (2 Кор. 3, 14–18). Кто позволит Богу открыть свою падшесть и нищету, тот обретёт видение, что такое покаяние; кто приступит к покаянию, тот увидит в результате его, что есть вера; кто станет действенно следовать вере, тот позна́ет, Кто есть Иисус. По преодолении
Беседа 18-я. [Творения преподобного Макария Египетского. М., 2001. С. 362.]
