учат быть логичными, организованными и методичными. Их культура, основанная на давней и выдающейся интеллектуальной системе, ставящей классификацию, описание и организацию выше импровизации, креативности и оригинальности, представляет собой набор строго определенных кодов, которые прочно вплелись в ткань повседневной жизни и оказывают влияние на все – от приготовления пищи до моды. Это объясняет, почему французы известны своей консервативностью, когда речь заходит об искусстве жизни. Вся их культура вращается вокруг унифицированных ритуальных практик. При этом французы – существа семейные, коллективные, они получают огромное удовольствие и удовлетворение от совместных переживаний (как положительных, так и отрицательных) в пределах группы, обычно семьи. Совместные трапезы, совместная работа, совместные расходы на медицинскую помощь и университет; сообществу и общественной жизни придается первостепенное значение.
Именно это картезианское мировоззрение в сочетании с французской любовью к коллективизму и определяет французский дом. Каждое помещение выполняет специальную функцию: создается определенная модель для дома, понятная всей группе, и обеспечиваются полноценные моменты семейного единения. Разумеется, во Франции есть дома с отклонениями от стандартов, но это лишь забавные исключения из правил. Французы понимают правила, хотя иногда и нарушают их. Любое французское жилое пространство – выражение французской культуры, и оно, осознанно или неосознанно, соответствует определенным ритуалам и традициям. От квартир в Париже до сельских домов в Бретани, древних строений в Лангедоке и сборных домов в Провансе… Эти качества отчетливо проступают во всех домах, которые я посетила во Франции. Результат? Красота, спокойствие, целевое назначение, чувственность и порядок. Пожив во французском доме и прочувствовав все прелести французского образа жизни, я изменилась раз и навсегда.
1. L’entrée – прихожая
Дома из моего детства, построенные в 1970-х годах или позже, отличались единообразной современностью и рациональностью, обеспечивающей максимальное удобство проживания. При открытой планировке этажа одно помещение перетекало в другое, что обеспечивало непрерывность звука, света, движения и внутренней отделки. В большом количестве имелись окна и стеклянные раздвижные двери, поэтому солнечные лучи легко проникали во все уголки и щели, безжалостно освещая пыль, отпечатки пальцев, пятна на ковре и паутину. Но самым поразительным в домах моего американского детства являлась продуманность планировки: приходя ко мне в гости, вы сразу оказывались в центре событий, попадали ли вы в кухню из гаража (как делали мои друзья) или через главный вход, минуя прихожую со шкафом для верхней одежды и половиком для вытирания ног, которая вела сразу в гостиную.
Наша прихожая представляла собой небольшое пустое помещение. На полу лежала плитка, и единственным объектом, вынуждающим хоть немного задержаться здесь, был коврик,
