Один был у него недостаток: возраст давно ушел за тридцать, а юноша был пока что неженатый.
Человек под конец отодвинулся от стола, потянулся, хрустнув суставами. И вдруг подумал, что надо бы бросить эту затею. Бросить и наслаждаться достигнутым. Ездить на пикники, навещать друзей. На худой конец, можно уехать на дачу, потому что зарабатывать деньги с помощью компьютера можно и там.
Его рассуждения прервал шорох за дверью. В кабинет тихо вошла стройная белокурая девушка лет двадцати и спросила:
– Ужинать будешь, дорогой?
– Что за вопрос, Машка?! – удивился Кошкин. – Конечно, буду – я же все-таки человек…
– Вот я и спрашиваю, дорогой…
Она подошла к Кошкину, присела ему на колени и стала целовать в губы, щеки и лоб. Со знанием дела. От нее пахло женщиной – желанной, доступной и близкой, так что Кошкин немедленно отключился от недавних забот. Глова у него закружилась. От нетерпения он шевельнулся в кресле.
– На сегодня у нас котлеты из филе индейки… – говорила Машка. – С овощами и куриным желтком. Готовится очень быстро… К тому же, не очень дорого…
– Понятно, понятно, – ерзал в кресле Кошкин. – Но сначала секс… Потом душ, потом ужин…
– Но, может, сначала котлеты, а потом… – рассуждала девушка.
Но Кошкин не дал ей долго рассуждать.
– Нет! – велел он. – Бегом в постель! А я за тобой, Марусенька…
И та, покорно отпрянув от своего повелителя, поднялась и пошла из кабинета. У двери она остановилась, обернулась и ласково проговорила:
– Милый… Я тоже могу искать… Я вся твоя от ворот магазина…
Выйдя из кабинета, она скользнула в соседнюю комнату, освободилась от платья, сняла трусики, затем нырнула в постель и накрылась тонким одеялом. Именно такое прозрачное одеяло почему-то любил Кошкин.
А вот и он. Вошел. Сбросил с себя одежду и прыгнул в кровать, угодив Машке как раз куда надо – в скользкий и трепетный мир.
Машка божественно всхлипнула и стала под ним шевелиться, ритмично работая задом. А когда всё закончилось, она все еще шевелилась под ним.
– Ты доволен мной, милый? – донимала она. – Ну, скажи… Не томи…
Однако тот молчал, вспоминая Машкины слова: «Милый. Я тоже могу искать… Я вся твоя от ворот магазина…» Допустим, от ворот магазина, это понятно, но к чему эти слова – могу искать? Откуда в железной башке подобные мысли?
Тем не менее, отвечать следовало, и он сказал ей, что всё было на уровне. В этом и заключался алгоритм их отношений, в противном случае Машка осталась бы в постели, исходя слезами до посинения. Такова была ее природа, которую Кошкин так и не перестроил на собственный лад.
Он выбрался из постели и отправился в ванную, потому что лежать раздетым уже не было никакого смысла. Он встал под воду, и, не торопясь, ополоснулся. А когда вернулся в спальню, то оказалось, что Машка не только приняла душ, – у них в квартире было две ванных комнаты, – но уже
