казался бесконечным, и свет сюда попадал лишь из дальних концов: из Верхнего храма – и откуда-то спереди. Видимо, там тоже находилась открытая площадка.
Вот и келья Иккона.
Ринн несмело постучалась.
– Войдите, – донеслось изнутри.
Девушка толкнула двери и переступила порог.
Келья оказалась небольшой, лаконично обставленной. Стол у просторного окна, узкая постель, грубый шкаф для вещей – вот и всё. Сам жрец, в своей струящейся белой тоге, сидел за столом и изучал какой-то пожелтевший манускрипт.
– Ринн? – удивился он, подняв голову от своего занятия. – Вот не ожидал! Заходи. Утром ты не пришла, и я решил, что ты пропустишь занятие… Взгляни, сегодня нашёл в архивах храмовой библиотеки… – Жрец улыбнулся. – В отделе демонологии. Знаешь, редчайший документ! Университетским магам и не снилось. – Иккон поднял кверху указательный палец. – А-а, милая моя, это тайные знания. Всем известно, что жрецы Храма владеют не только магией Смерти, но допускать к этим архивам можно далеко не всякого…далеко! – Священник свернул манускрипт в свиток и отложил к стене. – Ну, пройдём в Верхнее святилище и начнём занятие?
– Иккон… – не поднимая глаз, начала Ларинна. – Я хотела с вами серьёзно поговорить.
– Да?..
– Я… хочу вам сознаться и…попросить совета.
– Что-то случилось? – взгляд жреца стал внимательным и участливым.
– Вчера вы мне сказали, что я… совершила убийство. И я… я хочу сказать, что вы… вы были полностью правы. И я… готова принять на себя все последствия своей несдержанности.
Маг приподнял бровь.
– Ринн, я не понимаю, к чему весь этот балаган. Ты же знаешь, что с точки зрения закона тебе никто ничего не может предъявить. Я рад, что ты осознала свою вину, и надеюсь, что в дальнейшем…
– Учитель… – Ринн всхлипнула. – Вчера я не осмелилась вам сказать… Вчера я нашла в его кармане свидетельство об иммунитете! Я… не знала… Я понятия не имела об этом, когда использовала боевое заклятие!
Иккон дёрнул уголком рта и резко поднялся из-за стола. Отвернулся, устремив взгляд на море.
Молчание становилось невыносимым.
– Иккон… – решилась подать голос юная преступница. – Что мне делать?.. Я… бы просила вас помочь мне… но я не решаюсь. Вы и так много сделали для меня и… я бы просила только… чтобы меня вампирам отдали… – к горлу подступали слёзы, мешали говорить. – И чтобы… чтобы Эета… потом… возьмите его к себе, потому что… родители… его окончательно убьют, или мучить станут… что меня… из-за него… а он же не виноват, что я такая дура… оказалась… А он… там… меня… в Круге Подчинения… он меня пожалел…
Губы тряслись, и Ринн, уже не сдерживаясь, размазывала слёзы по щекам.
– Кому ты ещё говорила? – сухо бросил Иккон, не оборачиваясь.
– Виру и Фрери… Это Вир мне посоветовал всё вам рассказать…
– Значит, говорила… А ещё есть парень, который тащил до лаборатории тело…
Ринн
