потерянно констатировал Турды, отходя к дивану. Момент истины не получился – то ли жертва была слишком стойкой, то ли в отработанной методике допроса с пристрастием возникли какие-то досадные ошибки. – Сволочь! Малой – давай! Не хотел по-хорошему, будем продолжать.
– Не надо бы его сейчас вешать, – неожиданно воспротивился обычно безропотный мытарь. – Устал, организм может не выдержать. Долго рвали его… Ему бы дать отдохнуть денек, потом уж…
– Я сказал – вешать!!! – яростно рыкнул Турды, округляя глаза и тыча пальцем в сторону Ромы. – Я здесь за все отвечаю! Вешать, маму вашу!!!
– Смотри, ты хозяин, – угрюмо насупился мытарь. – Я предупредил. Давай, пацаны, взяли…
Малой с подручными закрыли окна, включили музыкальный центр. Рому выдернули из кресла, сорвали простынку и принялись подвешивать на дверь. Подвесили, отошли. Тело жертвы, испещренное ссадинами и рваными ранами, извивалось в конвульсивных судорогах. Хрипя и кашляя пеной, Рома отсутствующим взглядом смотрел в пространство и ничего не видел: действие препарата прошло, дикая боль из многих точек невидимыми ручейками устремилась в сознание, ручейки слились в единый мощный поток, противостоять которому уже не было сил…
– М-м-м… Мама! Ма-а-ама! – тихо прохрипел Рома, в последний раз дернулся… и затих. Безвольно свесилась на грудь бритая голова, мышцы рук, перекинутых через дверь, перестали напрягаться, удерживая тело, – от этого оно плавно обвисло, распухшие ступни коснулись ковролина…
– Давай нашатырь, приведи его в чувство, – недовольно распорядился Турды. – Нежные мы какие! Сутки висел – ничего, а как дали отдохнуть маленько, скурвился. Давай!
– Кончился, – тихо молвил опытный мытарь, не делая попытки метнуться за нашатырем. – Все.
– Не понял? – Турды удивленно поднял бровь. – В смысле – «кончился»? Только что мы с ним разговаривали! Как это – «кончился»?!
– Умер, – хмуро пояснил Малой. – Я предупреждал…
Турды подошел к висящему, прижал палец к шейной артерии, с минуту ждал, склонив голову набок – словно надеялся, что Рома одумается и перестанет придуряться. Пульс не прощупывался…
– Вот так ни х…я себе – подвесили… – озадаченно пробормотал Турды, отходя и избегая встречаться взглядом с подручными. Единственный свидетель, который мог пролить свет на тайну исчезновения денег и вообще распутать всю эту дрянную историю, обманул его. Рванул в небытие. Последний побег – уголовник остался верен воровским традициям…
– Мен сяна кечаль баш ским, Рома… – печально продекламировал вор. – И что мне теперь… Искать эту вашу бабу и ее Пса? Чтоб вы все тут сдохли, гищдылахи…
Шлеп! Шлеп! Две пластиковые блямбы сочно влипли в бетон стены в нескольких сантиметрах от правого уха. Март без рывка сложился пополам, падая на пол, плавно перешел на кульбит и через левое плечо перекатился в противоположный угол, уходя
