нормальными (даже у меня в конце концов получилось!) и успешно смешаются с местным населением, когда мы наконец отправимся исследовать странную Америку.
Конечно, когда придет время, мы вернемся в Дьявольский Акр, чтобы бороться за наше дело, помогать восстанавливать петли и работать над тем, чтобы странный мир стал неуязвим для будущих угроз.
Но, к сожалению, все упиралось в родителей. Они могли сильно облегчить мне задачу… или сделать ее невыполнимой. Если бы только был какой-то способ, позволявший моим друзьям сосуществовать с ними в одном пространстве и не свести их с ума… чтобы не пришлось ходить вокруг мамы с папой на цыпочках, в постоянном страхе разоблачить себя, выдать свою странность… чтобы несчастные взрослые не стали с воплями бегать по улицам и не обрушили ад нам на головы. Должна быть какая-то версия событий, в которую родители поверят. Какой-то способ объяснить моих друзей – их присутствие, их необычность… может быть, даже их странные способности. Я лихорадочно рылся в памяти в поисках подходящей истории. Например, это студенты по обмену, с которыми я познакомился в Лондоне. Они, скажем, спасли мне жизнь, приняли меня как родного, и теперь я хочу отплатить им тем же. (Вообще-то это было недалеко от истины – тем-то эта версия мне и нравилась.) Так вышло, что все они опытные фокусники и постоянно репетируют новые номера. Настоящие мастера иллюзий. Фокусы у них такие сложные, что догадаться, как они их делают, просто невозможно.
Может быть… может быть, способ действительно есть. Как же славно все тогда может получиться!
Мое воображение – настоящий генератор надежды.
Глава вторая
Когда я проснулся на следующее утро, в животе у меня было кисло, а в душе успела окрепнуть уверенность, что все это был сон. Заранее разочарованный, я двинулся вниз, ожидая увидеть собранные сумки и дядюшек на страже по обе стороны двери – вдруг я попытаюсь сбежать. Но вместо этого меня ожидала картина странного домашнего счастья. Весь первый этаж был наполнен веселой болтовней и запахами готовящейся еды. Гораций гремел посудой на кухне; Эмма и Миллард накрывали на стол; мисс Сапсан, насвистывая себе под нос, открывала окна, чтобы впустить в дом утренний бриз. В окна было видно, как снаружи Оливия, Бронвин и Клэр играют в пятнашки во дворе: Бронвин только что поймала Оливию и зашвырнула ее футов на двадцать в воздух. Та, хохоча как безумная, планировала вниз – веса ботинок едва хватало, чтобы обуздать ее природную летучесть. В гостиной Хью и Енох приклеились носами к телевизору, с восторженным изумлением на лицах созерцая рекламу стирального порошка. Сейчас это было самое лучшее зрелище, какое только можно себе представить. Несколько долгих мгновений я стоял у подножия лестницы и впитывал его как губка. Благодаря моим друзьям за одну ночь дом стал куда счастливее и уютнее, чем за все те годы, что я провел тут с родителями.
– Как славно, что вы решили к нам присоединиться, –
