индивидуализмом – плодом романтической традиции, созданной мужчинами в прошлом веке. Им внушали, что они высшие создания, куда ближе к ангелам, чем их отцы, мужья и братья. Их не поощряли мыслить, не учили брать на себя бремя социальной ответственности. Требуются большой ум и воля, чтобы преодолеть такого рода обработку, и большинству такая задача не по зубам, будь они хоть женщины, хоть мужчины.
В результате как избирательницы они склонны клевать на романтичную чепуху. Выманить их голос лестью даже легче, чем обработать мужчину. В политике их упоение собственной добродетелью в сочетании с, по сути, крестьянской психологией порождает такое подлое мелочное надувательство, от которого босс Твид перевернулся бы в гробу.
Но Салли совсем другая. Ум у нее здравый, и дешевыми эффектами ее не заморочить.
– Ты, случайно, в нее не влюблен?
– Кто? Я? Салли замужем, очень счастлива и мать двух детей, симпатичнее которых я не видел.
– А кто ее муж?
– Юрист. Один из помощников губернатора. Салли занялась политикой после того, как ей пришлось заменить мужа во время одной избирательной кампании.
– А ее официальное положение?
– Никакого. Она правая рука губернатора, и в этом ее сила. Никакого поста Салли никогда не занимала и денег за свою работу не получала.
После таких рекомендаций мне не терпелось познакомиться с этой идеальной дамой. Когда она позвонила, мы поговорили по внутреннему телефону, и я уже хотел сказать, что спущусь в вестибюль, но она заявила, что сейчас поднимется, и положила трубку. Меня несколько ошеломила такая фамильярность, если не выразиться сильнее, так как я еще не понял, что номер в отеле для политиков – не спальня, а место деловых совещаний.
Не успел я открыть дверь, как она сказала:
– Вы ведь Арчи Фрэзер, верно? Я Салли Логан. А где Джо?
– Он вернется с минуты на минуту. Вы не подождете? Садитесь, пожалуйста.
– Спасибо.
Она шмякнулась в кресло, сняла шляпу и тряхнула волосами. Я поглядел на нее.
Бессознательно я ожидал чего-то внушительного – дородную матрону с мужскими ухватками. А увидел молодую пухленькую задорную блондинку с непослушной гривой золотых волос и честными голубыми глазами. Она просто излучала женственность. Ей нельзя было дать и тридцати, но что-то в ней внушало неколебимое доверие.
Мне вспомнились сельские ярмарки, вкус колодезной воды и сахарных лепешек.
– Боюсь, тут можно обломать зубы, – начала она без обиняков. – Я такого не ожидала, но кто-то сколотил внушительный блок для законопроекта номер двадцать два. О нем я и телеграфировала Джо. Что вы, ребята, решили? Попытаетесь покончить с ними напрямую или предложите свой законопроект?
– Джедсон подготовил закон о квалифицированной практике с помощью кое-каких наших друзей из Полумира и парочки юристов. Хотите взглянуть?
– Будьте
