Эллен домой, и Джек последовал за ними.
Когда Аманда вернулась, попрощавшись с ними у дверей, доктор Ройс уже спал, растянувшись на коврике у камина. На его могучей груди свернулся Серафим, и оба мелодично похрапывали.
И тут я понял, что валюсь с ног от усталости. Аманда это заметила и сказала:
– Приляг на кушетку и вздремни, если хочешь.
Второго приглашения мне не потребовалось. Она подошла, укрыла меня шалью и нежно поцеловала. Засыпая, я слышал, как она поднялась к себе в спальню.
Разбудили меня солнечные лучи, бившие прямо в глаза. Серафим сидел на подоконнике и умывался. Доктор Уортингтон уже ушел – но, очевидно, совсем недавно, потому что ворс на коврике еще не расправился. Дом казался вымершим. Но тут я услышал на кухне легкие шаги, вскочил и бросился туда.
Она стояла лицом к старинным часам с маятником на стене, но обернулась ко мне – сухонькая, сгорбленная, невообразимо старая. Жиденькие седые волосы были стянуты в аккуратный пучочек на затылке.
И тут мне стало ясно, почему накануне все ограничилось материнским поцелуем на сон грядущий. У нее хватило здравого смысла за нас обоих, и она не допустила, чтобы я свалял дурака.
Она поглядела на меня снизу вверх и сказала своим обычным мягким голосом:
– Видишь, Арчи, мои старенькие часы вчера остановились. – Она протянула руку и слегка коснулась качающегося маятника. – А сегодня утром они опять пошли.
Рассказывать, собственно, больше не о чем. После исчезновения Дитворта и рапорта Кейна «Магия, инкорпорейтед» развалилась буквально за одну ночь. А новые законы о лицензиях вышли из употребления еще до того, как были отменены.
Мы собираемся у миссис Дженнингс так часто, как она терпит. И я искренне радуюсь, что она не допустила ничего между мной и своим юным альтер эго. Ведь наши нынешние отношения для меня – незаменимая опора. Однако, родись я на шестьдесят лет раньше, у мистера Дженнингса объявился бы упорный соперник.
Я помог Эллен с Джо организовать их новое предприятие и порекомендовал в управляющие Джека Боди – меня больше тянуло привычное занятие. Я пристроил новое крыло к магазину и приобрел два грузовика – точно как предсказала миссис Дженнингс. Дела идут отлично.
Дорога Доблести
Посвящается Джорджу Г. Сайзерсу и постоянным пассажирам трамвая Терминус – Оулсвик – Форт-Мадж
Британ (шокированный). Цезарь, это непристойно.
Теодот (возмущенный). Что?
Цезарь (снова овладевая собой). Прости его, Теодот. Он варвар и полагает, что обычаи его острова суть законы природы[1].
1
Мне известно такое местечко, где нет ни смога, ни проблем с парковкой, ни демографического взрыва, ни холодной войны, ни водородных бомб, ни телерекламы, ни совещаний на высшем уровне, ни помощи слаборазвитым странам, ни махинаций при уплате
Перев. М. Богословской, С. Боброва.
