стандартным набором: обычный плюс газетный читальные залы. Здесь есть и лингафонный зал. И Би-би-си можно послушать. Французский, английский, американский залы завели. Показывают фильмы на иностранных языках, а перед сеансами выступает обаятельный дядечка, рассказывает о специфике восприятия на слух картин Боба Фосса или Стивена Спилберга. Кругом опять же полно иностранцев – или сами в России учатся, или приезжают поучать российских обитателей. Именно здесь юная Катя привыкала к их манерам. И, наобщавшись с чужеземцами в читальных залах и курилках, перестала их бояться. В конце концов именно здесь, в Иностранке, Катя набрала более всего материала для своей кандидатской. В той работе Катюше удалось совместить собственный интерес к несерьезной литературе и требования большой науки: диссертация называлась «Особенности перевода американской массовой литературы на русский язык».
В последнее время доцент Калашникова в Иностранке бывала нечасто. А если и приходила – то только в читалку, изучать редкие книги, заказанные ею по межбиблиотечному абонементу.
Знакомая библиотекарша немало удивилась, увидев, что Катя твердым шагом входит в лингафонный зал.
– Вы за новым кембриджским курсом? – поинтересовалась она. – Рекомендую. Много современных идиом, хорошие дикторы.
Катя вздохнула. Она слышала про этот курс и давно хотела его опробовать. Просто – для поддержания формы. Но, увы, этот отпуск ей придется посвятить совершенно другим делам.
– Почти уверена, того, что мне нужно, у вас нет.
И она изложила библиотекарше свою просьбу.
Та метнула на Калашникову удивленный взгляд. Задумалась. Заглянула в электронную картотеку (примитивные бумажные карточки в Иностранке заменили на компьютеры).
– Да, в открытом доступе этого, конечно, не имеется. Нужно заказывать в запаснике. Будете ждать? Часа два, не меньше.
Катя ухмыльнулась:
– Конечно, подожду! А пока послушаю кембриджский курс.
Урсул Бандаров, третий из тудунов хозарской Семьи, племянник великого хакана Каримова, чумел от своих покупателей. Что за дикий народ! Без мозгов они совсем, эти русские. Ничего в жизни не понимают.
Бандаров держал супермаркет «Восьмой океан». Магазин занимал ангароподобное здание на Казанском шоссе и выглядел до чрезвычайности уродливо: приземистый, длинный, покрашенный в непонятный буро-зеленый цвет.
Иллюминация, плакатики и надраенные оконные стекла, на взгляд Урсула, положения не спасали. «Настоящий хлев», – говорил он о магазине.
Однако народец слетается в «Восьмой океан», будто им тут мед на булки мажут. Вот дурачье! Модно теперь, видишь ли, отовариваться не на рынках, а в супермаркетах. Вот они и ходят с важными рожами, тележечки перед собой толкают. Закупают всякие мюсли. Вроде взрослые люди – а вид глупый, как у младенцев! Модные пацаны с мобилами напоказ ошиваются в «Восьмом океане», набивают полные телеги пива и чипсов. Довольные: «Лохи – на оптовку
