надела, Анжелика говорила как леди, поступала как леди, двигалась как леди.
По пути в Гэмпшир она не раз плакала, горюя об отце и доме. Весь ее мир оказался разрушен в считаные дни. Анжелика знала: ей сочувствуют только слуги, которых она знала всю жизнь. Родные же, наоборот, наверняка предавались тихому ликованию.
Когда коляска прибыла в Гэмпшир, уже смеркалось. Поездка продолжалась более одиннадцати часов. Следуя указаниям, данным герцогом, Вилфред легко нашел нужный дом. Весьма симпатичный особняк с ухоженными землями вокруг, хоть и уступал по размерам Белгрейву, производил вполне приятное впечатление. Из дверей показался лакей в безупречной ливрее и попросил прибывших войти через черный ход.
– Простите, миледи, – тихо произнес Вилфред в замешательстве. – Этот простак принял нас обоих за слуг. Я провожу вас к парадным дверям. – Кучер не знал истинной цели приезда Анжелики и предположил, что это дом друзей семьи и она приехала погостить и оправиться от смерти отца.
– Не стоит, я пройду через черный ход, – ответила Анжелика.
– Можете войти внутрь, – обратился к ней лакей. – Миссис Олбрайт оповестила нас о том, что вы должны приехать. Она здесь домоправительница. Ужин через несколько минут.
Бросив взгляд на багаж в руках Вилфреда, он заметил:
– Оставьте вещи здесь. Она может внести их позже.
Кучер оглянулся на хозяйку в замешательстве. С ней обращались как со служанкой, а не с благородной леди!
Анжелика улыбнулась:
– Все в порядке, Вилферд, мне кто-нибудь поможет.
Но кучер сомневался. Что-то тут не очень приветливо и гостеприимно обращались с его хозяйкой.
– Со мной ничего не случится. – Анжелика хотела спровадить его поскорее – лишнее внимание ей было не нужно.
– Уверены?
– Абсолютно. И… спасибо, что довезли меня.
Вилфред кивнул, попрощался и, забравшись в коляску, поехал прочь от особняка.
Недолго посмотрев ему вслед, Анжелика вошла в дом вслед за лакеем. В комнате для слуг царило оживление. Хоть дом Фергюсонов и был меньше Белгрейва, штат прислуги, кажется, был такой же. Вокруг сверкали явно новые ливреи, некоторые из лакеев носили напудренные парики. Слуги отца так одевались, только когда в замке гостили особы королевских кровей.
Пока Анжелика оглядывалась по сторонам, к ней приблизилась высокая женщина с седыми волосами. Своим внешним видом она походила на тюремщика. Это впечатление усиливали ключи, бряцающие у нее на поясе и служившие символом ее положения в доме.
– Я миссис Олбрайт, экономка, – представилась она без улыбки. – А вы новая нянька, Анжела Латэм?
– Анжелика. – Она боялась суровой домоправительницы, но не собиралась этого показывать.
– Звучит по-иностранному, – нахмурилась миссис Олбрайт.
– Это французское имя.
– Миссис
