по тревоге и отправлены в урочище Урай-Илгасы у реки Большая Ея на выручку одной-единственной роте своего полка, подвергшейся нападению десятитысячной Ногайской орды. Каково же было удивление полка, когда, соединившись с потрёпанной ротой, солдаты узнали подробности боя.
Оставленная в пикете у переправы на реке Большая Ея 7-я рота Бутырского полка под командованием поручика Житкова неожиданно была атакована ногайцами, поддавшимися на провокации крымского хана Шагин-Гирея. Быстро перестроившись в ощетинившееся штыками каре, рота начала отступление к своим. Три часа продолжался неравный бой. Пушки, выставленные в углах каре, вели картечный огонь. Защищавшие их гренадёры отбивались гранатами, мушкетёры вели плотный ружейный огонь, не позволяя ногайцам прорвать строй. Когда же ногайский хан Канакая Мурза лично повёл в атаку своих лучших воинов, он был сражён метким выстрелом самого командира роты, после чего рота ударила в штыки. Пройдя тридцать вёрст, рота наконец-то вышла на дорогу, где дружный залп подоспевших рот Бутырского полка решил исход боя. Александр Васильевич Суворов с восторгом написал в рапорте: «…сия рота действовала всюду с полным присутствием духа до конечного сокрушения варваров!» Карягин из этого боя, в конечной фазе которого ему довелось участвовать, вынес правило: грамотно организованная оборона, смелость духа и вера в собственные силы превращает даже небольшое подразделение в несокрушимую силу. Бутырский полк основным своим составом навалился на ногайцев и разгромил их силы.
После этого произошло событие, которое многие современные историки трактуют превратно. По приказу Суворова было произведено действие, которое на современном языке назвали бы «зачисткой». Сражение у Керменчика и Сарычигера 1 октября 1783 года привело к полному разгрому ногайцев, что поставило на грань существования их как нации. Эти события ставят Суворову в упрёк, обвиняя полководца в излишней жестокости. Но если повнимательней приглядеться к ситуации, то его действия не кажутся такими уж неразумными. Подвиг 7-й роты Бутырского полка выявил коварство и кровожадность ногайцев.
А ведь ногайские кибитки в междуречье рек Большая и Малая Ея собрались не случайно. В день тезоименитства императрицы Екатерины II Ногайская Орда должна была присягнуть на верность России. После того, как присяга была принята и русские солдаты вместе с ногайскими мурзами преломили за одними столами хлеб, утром следующего дня, надеясь на то, что наши воины потеряли бдительность, ногайцы совершили вероломное нападение на самое малочисленное и отдалённое подразделение полка, желая разбить силы русских по частям. Суворов, тем не менее, призвал не мстить ногайцам и отпустил их за Кубань, но после нападения на Ейское укрепление уже Григорий Потёмкин отдал приказ «привести в покорность силою этот народ». Суворов выполнил приказ с присущей ему изобретательностью. Русская армия в составе 16 полков пехоты, 16 эскадронов драгун, 16 Кубанских казачьих сотен при 16 орудиях скрытым ночным маршем
