вам жены, и прочий бред. Чего тут бояться? Одного старика на одиноком черном острове посреди моря?
– Но я видел лицо Куш-хада… – начал тот, кто побежал за обезумевшим капитаном.
– Тебе лишь показалось, будто ты что-то видел, – прервал его Зар-тул. – Всего лишь мерцание твоего факела, и ничего больше. Куш-хад был сумасшедшим!
– Но…
– Куш-хад был сумасшедшим! – повторил Зар-тул, голос которого теперь стал ледяным. – Ты что, тоже тронулся умом? И для тебя тоже есть место на дне той расселины?
Но тот уже молча попятился, а Зар-тул позвал палачей и приказал им взяться за работу.
Шли часы…
Глит, старый Бог Луны, наверняка был слеп и глух, но, возможно, каким-то образом почувствовал душераздирающие вопли и запах горелой человеческой плоти, поднимавшийся над Арльехом, поскольку в ту ночь очень быстро скрылся за горизонтом.
Сейчас, однако, у искалеченного и наполовину обуглившегося человека, распростертого на земле перед дверями Дома Ктулху, уже не было сил кричать, а Зар-тул в отчаянии понял, что вскоре жрец испустит дух. Но, несмотря на это, Слова так и не были произнесены. Короля разбойников удивили упрямые заверения старика, что за дверями высокого менгира не схоронены никакие сокровища, но он приписывал их действию клятвы, которую Хат Вем наверняка принес, прежде чем стать жрецом.
Палачи не слишком хорошо справлялись со своей работой. Им вовсе не хотелось дотрагиваться до старика, и они лишь кололи его раскаленными остриями мечей; даже под страхом смерти они не отважились бы прикоснуться к его телу голыми руками или приблизиться к нему больше, чем требовалось. Двое разбойников, связывавших старика, лежали мертвые, убитые своими товарищами, которым они машинально протянули руку; тех же, в свою очередь, остальные избегали как огня, держась как можно дальше.
Когда на востоке забрезжил серый рассвет, Зар-тул потерял остатки терпения и с нескрываемой яростью метнулся к умирающему жрецу. Вытащив меч, он поднял его над головой… и тут Хат Вем заговорил.
– Подожди! – хрипло прошептал он. – Подожди. Я произнесу Слова.
– Что? – крикнул Зар-тул, опуская меч. – Ты откроешь двери?
– Да, – послышался слабый шепот, – я открою врата. Но сначала скажи: ты действительно разграбил Яхт-Хаал, Серебряный город? Ты действительно сжег его и замучил до смерти моего брата?
– Да, я это сделал, – холодно согласился Зар-тул.
– Тогда подойди ближе, – голос Хата Вема слабел с каждым мгновением. – Ближе, король разбойников, так, чтобы хорошо меня слышать в последний час моей жизни.
Искатель Сокровищ нетерпеливо приставил ухо к губам старика, присев рядом с ним, а Хат Вем приподнял голову и плюнул на Зар-тула!
Прежде чем Грабитель городов успел пошевелиться или стереть со лба слюну старика, Хат Вем произнес Слова. Он произнес их громко
