готовить шприц. – Можно также сделать новокаин внутривенно, но при угрожающей бледности больного делать это я остерегусь, потому что может рухнуть давление.
Присутствующие с благоговейным вниманием следили, как фельдшер примеривался к Лёвиной ноге, выискивая удобное место для укола. Он всё пытался добраться до ягодиц, но боялся потревожить раненого. Наконец укол был сделан.
Укладывая шприц в металлический футляр, фельдшер похвалил всех присутствующих: де, всё они сделали правильно, не поволокли раненого в постель, а ведь могли и не знать, что в лежачем положении отёк поражённых тканей проявляется гораздо быстрее, чем в сидячем. Потом, всё так же невозмутимо глядя на Льва, он принялся рассуждать сам с собой:
– Похоже, что жизненно важные органы не задеты. Если бы пуля продырявила верхушку лёгких, то на губах появилась бы кровавая пена. А она не появляется. Хотя если задеты нижние участки лёгкого, пены может не быть, но будет внутреннее кровоизлияние, что очень нежелательно…
– Вы не можете все свои знания держать при себе? – взмолилась Марья Ивановна. – Я понимаю, что нам повезло, и мы вам очень благодарны, но слушать все эти подробности… Увольте!
Ветеринар вдруг посуровел и твёрдо сказал, что только рентген может внести ясность и показать, задеты или не задеты жизненно важные органы, а потому господина Шелихова Льва Леонидовича надо немедленно везти в районную больницу.
После обезболивающего укола Лёве заметно полегчало. Даже цвет лица изменился и страх прошёл. Ехать в райцентр он категорически отказался, заверив фельдшера, что в Москву уже позвонили, и скоро сюда явится его собственный врач. С ним они и решат, что делать дальше. Фельдшер смирился.
Тут неожиданно для всех проявил инициативу Артур, призвав мужчин прочесать сад. Флор и одноглазый Харитонов (Сидоров-Сикорский с Раисой уже отбыли домой, потому что у скульптора от переживаний поднялось давление) отнеслись к предложению Артура с сомнением, но и отказываться было как-то неловко. Инна направилась вместе со всеми.
– Убийцу мы, конечно, не найдём, но следы его пребывания, может быть, и обнаружим, – твердил Артур.
А как их найдёшь – следы, если темнота в саду – глаз выколи. На всю компанию два фонаря, а одним из двух завладела Инна, потому что ей надо под ноги светить, чтоб не упасть. Но даже с фонарём она не поспевала за мужчинами.
– Ну кто ночью по саду шастает на каблуках? – не выдержал Флор. – Идите домой, мы уж как-нибудь сами…
И не нашли бы ничего, если бы у Инны вдруг не погас фонарь. В обычной ситуации в первую очередь думаешь о севших батарейках и перегоревшей лампочке, а здесь вдруг в голову полезло чёрт-те что, декоративный валун обочь дорожки обернулся сгорбленным убийцей. Инна дико закричала, ломанулась прямо через кусты к дому и, конечно, упала. Подоспевшие мужчины принялись её поднимать.
– Подождите! Я сама. О, дьявол, коленку оцарапала! Камень острый! Нет, это не камень… Посвети сюда, – она неловко поднялась на ноги, разжала
