спекуляциями, не создающими большой проблемы для математиков. По их логике, все можно объяснить абсолютными законами природы, установленными с давних времен, внося на новые условия соответствующие коэффициенты пересчета. Но кто определит конечное число подобных коэффициентов? Такие представления не являются ни истинными, ни ошибочными. Они просто не поддаются проверке. Но теория о мире не имеет особой ценности, если она не позволяет вывести ошибочной гипотезы, которую впоследствии нельзя исправить. «Поэтому личное дело каждого, верит он в определяющую судьбу или называет последствия неизбежного незнания случаем», – размышляет ученый П. Кляйн в книге «Всё – случай».
Но, может быть, это вовсе не случайности, а погрешности, свойственные системе при получении и переработке информации. Наш мозг с его огромным количеством клеток серого вещества достаточно велик. Поэтому проблема ограничения накопления информации связана не с нехваткой места, а, скорее, с проблемой индексации. Сознательная память, наш рабочий накопитель (который используется в том числе для того, чтобы читать эти строки и понимать их значение) намного меньше, чем мозг. Даже телефонный номер из семи цифр уже тяжело запомнить. Талеб приводит пример: «Представьте, что ваша память – стол в библиотеке Конгресса. Даже, несмотря на то, что здесь имеется огромное количество книг, величина вашего стола ограничивает процесс их обработки. Для проведения сознательной работы необходимо навести на столе порядок, разложить книги по темам или по другим объединяющим признакам, тем самым провести архивирование данных для того, чтобы создать на рабочем месте оптимальные условия для работы».
Люди привыкли пользоваться правилами. Если поступающую информацию разложить по определенным критериям, то тем самым весь ее сложный объем можно упростить посредством найденной новой логики изложения. Новые данные уже без прежних усилий можно уменьшить, ужать так, чтобы они свободно могли разместиться в нашей черепной коробке, готовые быть использованными и задействованными в случае необходимости. Чем больше поток информации, тем сложнее процесс ее систематизации и упорядочения, хотя дальнейшее использование полученных знаний упрощается, оставляя все меньше места случайностям. Поэтому на нас постоянно давят условия и обстоятельства, вынуждающие упрощать ситуацию, создающие иллюзию того, что окружающий мир не так случаен, каким является в действительности. И «черный лебедь» – это как раз то, о чем мы забываем, находясь в плену наших упрощений. Мы не можем привыкнуть к «черному лебедю», каждый раз пытаясь объяснить его появление известными закономерностями.
Сегодня опять стало модно рассуждать о случайности. Старая доктрина, согласно которой не все, что мы не понимаем, логически объяснимо, вновь актуальна. Незнакомое лицо с веселыми глазами, мелькнувшее вчера в толпе, внезапно сегодня оказывается вашим визави на маленьком застолье. Что это – случай, везение, счастливое совпадение
