ждал, волнуясь, минут тридцать, затем дверь скользнула вбок, и в комнату вошла та самая старушка плюс ее пудель. По всей вероятности, дверь контролировалась каким-то электронным устройством, потому что старушка успела сделать не более пары шагов вперед, как створка бесшумно ушла по пазу на место.
На старой даме был желтовато-коричневый шерстяной свитер и черные брюки. Нитка натурального жемчуга завершала этот туалет.
Она остановилась и дружески улыбнулась мне. Пудель, повизгивая, вырывался у нее из рук. Ему наверняка хотелось меня облизать.
– Мистер Стивенс, – вкрадчиво заговорила она. – Могу ли я нарушить ваше уединение?
Я сердито посмотрел на нее и поднялся.
– Так вы здесь, не так ли? – сказал я.
Она прошла дальше в комнату, улыбаясь, и уселась в кресло, в котором недавно сидел Дюрант.
– Я пришла извиниться, мистер Стивенс… Я прекрасно понимаю, как вы себя чувствуете. Все это должно казаться вам очень странным.
– Мистер Дюрант объяснил.
– Конечно… Но я не хочу, чтобы у вас остался неприятный осадок. Садитесь, пожалуйста! Я чувствую, что должна дать дальнейшие объяснения.
Я сел.
– Очень любезно с вашей стороны, – сказала она, глядя на меня своими недобрыми серыми глазами. – Скажите, мистер Стивенс, ваша матушка жива?
– Она умерла пять лет назад.
– Печально, мистер Стивенс… Я совершенно уверена, что, если бы она была жива, она бы сделала то же самое, что и я. Человек, в роли которого мы вас просим выступить, мой сын.
Я подумал о своей матери: доброе, простенькое создание, не блещущее умом, но богомольное и очень робкое.
– Моя мама никогда не стала бы похищать человека, предварительно накачав его наркотиками, – сухо отрезал я. – Так что давайте оставим ее в покое…
Она играла с ухом пуделя.
– Никогда не знаешь, как поступит мать, – покачала она головой, продолжая улыбаться. – В беде они способны на непредсказуемые поступки.
Все это начало меня раздражать. Я пожал плечами и промолчал.
– Я хочу, чтобы вы знали, мистер Стивенс, что я восхищаюсь вашей работой и вашим талантом. Поэтому я особенно счастлива, что вы согласились нам помочь. Ваша помощь будет более чем адекватно оценена.
– Да, оплата прекрасная, – сказал я деревянным голосом.
– Совершенно верно! Как я понимаю, деньги для вас важны…
– Как и для большинства людей.
– Боюсь, вы все еще немного враждебно настроены, мистер Стивенс… Вы будете выполнять крайне важную работу, а когда она закончится, у вас будет весьма солидная сумма денег, – последовала трогательная улыбка. – Я иду на это ради сына. Пожалуйста, поймите меня!
Но я никак не мог расслабиться. В этой старой женщине тоже было что-то пугающее, как и в Дюранте, но я постарался справиться с собой и выдавил улыбку.
Она кивнула:
– Так-то
