убедить сенат действовать, однако ничего не вышло из-за вялой позиции его членов и трибунского вето. Не обращая на это внимания, он и его коллега в сопровождении друзей поспешили на виллу Помпея в Альбанских горах и вручили ему меч, призвав его защищать республику вместе со своими легионами. Помпей не выказывал нежелания поднять оружие против бывшего тестя и друга. Затем выяснилось, что слухи оказались ложными и ничего не произошло. 1 января 49 г. до н. э. консулом стал другой Марцелл, на сей раз младший брат консула 51 г. до н. э. Каждая сторона внесла свои предложения, но мало было доверия и желания идти на переговоры, в которых видели лишь проявление слабости. 7 января сенат принял senatus consultum ultimum,[108] призывая магистратов и проконсулов, находившихся близ города (очевидно, имелся в виду Помпей) сделать все необходимое для того, чтобы республика не потерпела ущерба. Марку Антонию и другому трибуну,[109] который держал сторону Юлия Цезаря, дали понять, что их безопасность отныне не гарантирована. Они бежали из города и направились на север.
Несколько дней спустя – вероятно, 10 января – Юлий Цезарь переправил единственный легион через реку Рубикон – границу, отделявшую его провинцию, где его империй сохранял силу, от Италии, где он ее терял. Человек, за свои победы заслуживший публичное выражение благодарности сограждан, теперь становился мятежником, которому предстояло либо победить, либо разделить участь Катилины. Мы не знаем, произносил ли он в действительности слова старого азартного игрока – «жребий брошен» – когда начинал гражданскую войну, однако нет сомнений в рискованности мероприятия или его уверенности в том, что выбора у него нет. Юлий Цезарь готов был ввергнуть республику в гражданскую войну, чтобы защитить свое положение и свое dignitas (достоинство). Помпей, так же, как и Катон, и другие враги Цезаря, равным образом хотели войны для того, чтобы лишить Цезаря и того, и другого.
IV
Исход кризиса
«Они хотели этого! Меня, Гая Цезаря, после всего, что я сделал, они объявили бы виновным, не обратись я за помощью к войскам!»
Не стоит подробно задерживаться на гражданской войне, поскольку Октавий в свои тринадцать лет был слишком юн, чтобы участвовать в ней. Юлий Цезарь быстро двигался по Италии. Возможно, Помпей все еще ожидал, что его бывший союзник отступит или будет просто почивать на лаврах. За несколько месяцев до этого он хвастался, что стоит ему только топнуть ногой в Италии, как из-под земли появится пешее и конное войско. Вместо этого его сторонники, охваченные смятением, увидели, как он без борьбы покинул Рим и отступил в Брундизий. Один сенатор[110] с издевкой спросил его, не собирается ли он топнуть ногой. Вместо этого Помпей перевез их через Адриатику в Северную Грецию, где занялся созданием большой армии и флота, используя свои связи с восточными провинциями и союзными царствами. Помпей, которому уже было около шестидесяти, продемонстрировал немалые организаторские способности. «Сулла
Декрет сената о защите республики (специальное постановление сената, наделявшее магистратов чрезвычайными полномочиями). –
Квинт Кассий Лонгин. –
Претор 49 г. до н. э. Марк Фавоний. –
