что позади меня стоит тот самый герцог, более ни с кем я не могла бы связать столь глубокий проникновенный голос и ледяной, с налетом высокомерия тон. И первым порывом было желание сбежать не оглядываясь, но я была воспитанной девушкой, а потому, мысленно заготовив несколько полагающихся случаю фраз с благодарностью за спасение, я медленно повернулась к своему спасителю.
И уткнулась носом в блестящую пуговицу на черном мундире.
Не ожидала, что всеми обсуждаемый герцог окажется так близко. Недопустимо близко… волнительно близко… Мое сердце забилось столь быстро, что мне казалось – он услышит. Непонятное волнение охватило вдруг, ноги ослабли, я едва устояла, сердце билось все неистовее. Что со мной?
Отступив на шаг, я запрокинула голову, глядя на самого красивого мужчину из всех, что мне доводилось видеть и уже собиралась поблагодарить лорда, как тот, окинув меня презрительным взглядом, насмешливо произнес:
– Вынужден сообщить, что вся ваша пафосная речь была совершенно бессмысленна, и поразила как меня, так и присутствующих поистине вздорной глупостью. – Он усмехнулся и добавил:– Но можете утешать себя тем, что я вас спас.
Я была столь потрясена и его поведением, и отповедью, и надменной насмешкой, что вместо заготовленной фразы с благодарностью, не менее язвительно чем он, воскликнула:
– О, да вы просто мой герой!
Герцог вопросительно изогнул бровь, я же выпалила:
– Вынуждена сообщить, что ваше пафосное появление было совершенно бессмысленным, и поразило как меня, так и присутствующих поистине апофеозом тщеславного самолюбования!
На поляну словно опустилась мертвенная тишина.
А быть может, это лишь я ничего не слышала, с яростью глядя на того, кто оказался еще большим самодовольным мерзавцем, чем все прочие напыщенные выпускники военной академии. И этот высокопоставленный тип, чье лицо словно окаменело после моих слов, сверкали ныне лишь глубоко посаженные глаза, медленно, чуть растягивая слова, осведомился:
– Что вы сейчас сказали, мисс?
– То, что вы превосходно расслышали! – отчеканила я.
Его глаза полыхнули яростью, но внешне его светлость казалось был совершенно спокоен.
– Ваше право выражать свое мнение так, как вы считаете нужным, – холодно произнес герцог. – Ступайте, мисс, и более не гуляйте в одиночестве по заброшенным паркам. К слову, я не заметил ни единого из упомянутых вами и жаждущих спасти вас отцов почтенных семейств. Ступайте.
И он отошел, давая мне возможность покинуть нелицеприятное собрание, что я и поспешила сделать.
Но стоило выйти из-за кустов, как до меня дошло, насколько грубо я себя повела. Как бы то ни было, его светлость действительно явился, чтобы меня спасти, что, несомненно, являлось весьма благородным поступком. И пусть его слова были крайне обидными, но и я поступила не лучшим образом.
Вздохнув,
