древний воин-великан, присматривающий за священным колодцем, и том, что внутри его каменного дома есть гигантская пещера, ведущая на другую сторону земли. Я не знал, чему здесь следует верить. Огромные кони и верблюды есть у многих могучих батыров, но настоящих великанов на земле не видели уже сотни лет. Прислушавшись к своим ощущениям, я решил, что это действительно сильное место. Колодец источал белое сияние, которое с наступлением темноты становилось всё чётче, а на пригорках не было видно ни светлых, ни тёмных духов.
Внезапно в сгущающемся мраке неглубокого ущелья я увидел знакомое тусклое свечение жёлтых глаз. Мой проклятый демон стоял у подножия холма и пристально наблюдал за тем, как я, дождавшись своего черёда, бросил ведро в светлую дымку колодца. В ответ послышались глухие стуки и их эхо: падая, ведро ударялось о каменные стены, и те многократно отражали звук. Верёвка натянулась. Под прожигающим взглядом демона я вытащил полное ведро мерцающей жидкости. Дух источника благословил меня на путь. Демон в ярости взвыл, напугав паломников, и исчез.
Заночевав тут же, под открытым небом, наутро я отправился вдоль хребта чёрных гор в обратном направлении – к месту, указанному просветлённым учителем.
Иногда мне попадались странники, вышедшие в путь, чтобы найти поддержку аруахов или получить ответы на терзающие их вопросы. Духи встречали их и каждому помогали: кому добрым советом, а кому суровыми наставлениями или грозными речами.
Через два дня пути мимо небольших зелёных холмов и огромных скалистых пещер, следуя порой дорогами, порой крутыми козьими тропами, перейдя вброд десяток речек, я наконец вышел в нужную долину.
Глава 6. Тәңір
Я совершенно убеждён, что превыше счастья жить на родной земле есть только счастье по ней путешествовать. Весь мир учит нас движению: от бесконечно преобразующегося космоса до неустанно пробивающегося к свету ростка. И небо, и земля находятся в непрерывном обновлении, так с чего бы человеку, живущему между ними, стоять на месте?
Я вдыхал сырой весенний воздух. Широкое ущелье было наполнено мелодичным журчанием. Суровые ледники ещё крепко держались своими мерцающими телами за скалы, но зимние снега уже сдались подступающему теплу: со всех склонов стекала талая вода. Весёлые ручейки скакали по каменным руслам, и мне было почти слышно, как где-то в долине они сливаются в единый поток бегущих куда-то больших рек.
Не скрывая своего счастья, шумные воробьи носились между верхушками просыпающегося боярышника, а над ними по невероятно синему небу ветер гнал послушные облака, похожие на полупрозрачные клубы хрустального дыма, выпущенного трубой какого-то волшебного паровоза.
Весна ощущалась во всём. Такое далёкое зимой, небо казалось теперь не выше чернеющих тополиных макушек. Ещё недавно скованная морозами земля сейчас мягко пружинила под ногами. Совсем по-другому преломлялся ласковый солнечный свет. Совершенно иначе билось ликующее сердце.
Я, может быть, не так много
