как Цент. А уж о нем самом и говорить нечего – слопают в первый же день.
Владик постарался прогнать от себя кошмарные думы. Незачем дополнительно накручивать себя, и так мочевой пузырь готов взорваться, даром что Владик опорожнил его перед входом в деревню. Повинуясь не столько порыву отваги, сколько насущной необходимости, программист поднялся по скрипучим ступеням крыльца и легонько толкнул входную дверь. За ней открылась прихожая. Там стоял старый стол, холодильник времен индустриализации, на вбитых в стену гвоздях висела какая-то одежда. Дверь, ведущая в прочие помещения дома, была закрыта.
Войдя внутрь, Владик прикрыл за собой входную дверь и сгоряча запер ее на засов. Впрочем, уже через секунду он понял свою ошибку, и отпер единственный выход. Так уж сложилось, что самым эффективным боевым приемом в его небогатом арсенале было паническое бегство, и не стоило блокировать самому себе пути к отступлению.
Снаружи еще было относительно светло, но в доме, не смотря на распахнутые ставни, царил мрак. Повинуясь какому-то инстинктивному чутью, Владик пошарил по карманам висящей на гвоздях одежды, и едва не вскрикнул от радости, когда вытащил наружу небольшой светодиодный фонарик. Новой радостью оказалась новость, что тот находится в исправном состоянии. Яркий луч света ударил в глаза так мощно, что Владик на мгновение ослеп. Теперь бы еще какое-нибудь оружие, и, возможно, тогда у него перестанут так яростно трястись коленки и стучать зубы.
Тяжелую булаву он поставил в угол – с ней особо не разбегаешься, а сам осторожно приоткрыл дверь, ведущую в жилые помещения. Луч фонаря выхватил из полумрака стол, заваленный грязной посудой, старый рукомойник, две сорокалитровые алюминиевые фляги и бок печки. Запах в доме стоял неприятный, но это была не трупная вонь, которую неизбежно распространяли вокруг себя зомби. Набравшись храбрости, Владик открыл дверь шире и просочился внутрь.
Домик оказался маленьким, разделенным печкой и фанерной перегородкой на две неравные части. Малая часть, как понял Владик, исполняла роль кухни, большая была одновременно и залом, и спальней и столовой. Свободного пространства в ней было очень мало, поскольку большую часть территории занимала архаичная мебель. Продавленный тушей владельца диван раскинулся так вольготно, что сразу становилось ясно – это сердце избы, ее центр и сосредоточие. У левой от входа стены возвышался древний шкаф, куда Владик заглянул, дабы убедиться, что внутри не притаился зомби. Оказалось, что ничего, кроме одежды, внутри нет. Владик, однако, этому ничуть не огорчился. Напротив, он быстро порылся в ассортименте, вытащил какое-то странное черное пальто и надел его на себя. И только после этого понял, что пальто на самом деле является флотской шинелью со споротыми шевронами и знаками отличия. Она была пыльная, странно пахла и рассчитывалась на человека, значительно превышающего программиста габаритами, но Владик не обратил на это никакого внимания. Наконец-то
