что он снова впал в неконтролируемую ярость. Двинув плечами, северянин легко скинул четверых учеников, подхватил тяжёлый дубовый стол и, бешено скалясь, ломанулся на Айралора. Лицо тайсомина скривило не менее неуместное в этой ситуации выражение досады. Он поджёг стол огненным клубком и стал медленно отступать, уворачиваясь от целящих прямо ему в лицо загоревшихся ножек.
Вбежали учителя. Мастер Агнэ попытался что-то втолковать Роддвару, но тот отпихнул и наставника. Кто-то швырнул в бешеного северянина заклинанием успокоения. Он встряхнул головой и приостановился. Этого хватило, чтобы на его плечах снова повисло несколько старших учеников. Кто-то додумался притащить кувшин воды и щедро плеснул китадину в лицо. В этой сумятице Айралор спокойно, даже лениво, развернулся и вышел из столовой.
Когда старший эльф исчез, с Кимри словно слетело заклинание столбняка. Она опомнилась и бросилась вызволять Роддвара, бесстрашно раздвинув толпу рассерженных учеников и учителей. Схватив обеими руками его голову, Кимри заставила северянина смотреть себе прямо в лицо и тихо сказала:
– Брат. Пожалуйста, успокойся. Слышишь?
Где там эта странная третья сила? Умеет она успокаивать невменяемых братьев, бьющихся за обиженную сестру? Самое время…
Несколько долгих секунд Роддвар таращился на неё жуткими, белыми от ярости глазами. Но вот зрачки медленно расширились, лицо перекосило болезненной судорогой. Северянин замер, уже осознанно глядя в умоляющие лиловые глаза названной сестры, потом освободился из её ладоней, поднял руки и глухо выговорил:
– Всё. Ладно. Пустите.
Руки державших опасливо разжались, Роддвар окинул всех виноватым взглядом, буркнул: «Извините», – развернулся и, тяжело, но быстро шагая, вышел прочь. Кимри переглянулась с Эйно. Даррис чуть заметно кивнул в сторону ушедшего друга, и кэриминка бросилась следом. В спальне Роддвара не оказалось. Кимриналь выбежала на двор и увидела, что брат-северянин выходит за ворота.
Она догнала Роддвара только у самого подножия холма, в знакомой осиновой роще. Заслышав шаги, северянин недовольно обернулся, но увидел Кимри и ничего не сказал. Уселся на так и лежащее с прошлого раза брёвнышко, поворошил ногой остатки углей, почти смешавшиеся за полтора месяца с землёй. Кэриминка села рядом, восстанавливая дыхание.
Когда пауза затянулась, Кимри тронула его за плечо и попросила:
– Скажи что-нибудь…
Роддвар покосился на неё, недовольно, почти сердито скривился и молча запустил в угли пару огненных клубков. Гореть было нечему. Поднявшись, северянин стал собирать сухие ветки вокруг.
– Ты что, злишься на меня? – удивилась Кимри.
Роддвар, не ответив, даже не оглянувшись, продолжил сооружать костёр. Когда же Кимриналь собралась снова
