и в разум Кимри хлынул поток образов: высокая девушка-подросток, одетая в тёплую куртку из волчьего меха и песцовую шапку, бежит по снегу, хохочет, подхватывает пригоршню снега и, оборачиваясь, бросает прямо в него; та же девушка зовёт его к колодцу, склоняется над стоящим рядом ведёрком и вдруг достаёт из него ледяную корону, тонкую, с длинными прозрачными зубцами – за ночь забытая вода застыла на поверхности, вырастив ледяное чудо; а вот он неловкими пальцами сплетает кожаный шнурок, увязывает в него пихтовые шишки, ястребиные перья и сухой черноягодник – завтра у сестры день рожденья; вот они вместе лежат на огромной копне, накрывшись тяжёлым одеялом из медвежьих шкур – и смотрят в небо, обвитое трепетным зелёным огнём…
Кимриналь очнулась от глухого сдавленного звука. Роддвар сидел, закрыв лицо руками.
– Что я натворила! Прости!
– Не, – он поспешно утёр глаза рукавом и обернулся с улыбкой. – Не-не-не! Слушай, это было… Я боялся её вспоминать, понимаешь. Боялся думать о ней. И мне уже начало казаться, что кроме того дня, когда она погибла – нет и не было ничего… Праматерь Химлен! Ты натворила чудо, сестрёнка!
Роддвар сгрёб кэриминку лапищами и крепко стиснул, горячо дыша ей в макушку.
– Ты натворила чудо, – повторил он шёпотом. – Спасибо!
Кимри чувствовала себя странно. Было радостно, что она, кажется, сделала доброе. Но и слегка неуютно. Как-то много стало в последнее время объятий. Ей, сторонившейся лишних прикосновений, сложно было воспринимать их как должное. Она даже не могла разобраться, приятно ли это. Но не вырываться же, когда человек так искренне радуется…
Отпуская названную сестру, Роддвар в придачу взял её обеими руками за голову и одарил крепким поцелуем в лоб.
– Ты-то увидела, что хотела? – спросил он, пока Кимри приходила в себя.
Она кивнула:
– Думаю, да. Хотя, это нужно ещё осмыслить.
– Ну, если надо будет, ты говори. Я всегда рад помочь. А теперь пошли в столовку, а? Жрать хочу, мочи нет!
Соклубники уже сидели за столом, когда подошли Роддвар и Кимри. Эйно улыбнулся обоим, хёдин сонно промурчал приветствие. Только Лиснетта изменилась в лице и уткнулась в тарелку. Когда же северянин принёс еды себе и Кимриналь и сел рядом – рыжая отшвырнула ложку, вскочила и выбежала прочь.
– Э? Чего я опять не так сделал-то? – опешил Роддвар.
А Кимри почувствовала на себе чей-то колючий взгляд, обернулась и увидела улыбающегося Айралора. Целый вихрь подозрений взвился в голове кэриминки, но осмыслять их было некогда. Так и не притронувшись к завтраку, Кимриналь бросилась догонять Лиснетту.
Ринминка нашлась в алхимическом саду, как раз там, где только что сидели они с Роддваром. Рыжая встретила Кимри взбешённым взглядом и саркастической усмешкой, выглядевшей невероятно дико на её обычно жизнерадостном личике.
– Тут вы тискались, да? – выплюнула ринминка ядовито.
– Т… что делали? –
