это после почти десятилетнего перерыва, с тех пор, как он, отправленный на пенсию, решил стать обычным человеком. И все ради Ваньки – ведь домовые живут лишь до тех пор, пока жив их хозяин. И раз Богдан решил стать его хозяином, то должен прожить как можно дольше, чтобы потом передать домового одному из своих сыновей. Он стал готовить для него специальное молоко из корней альморы и розовой миневры, растущих только в Тибетских горах, родине всех домовых, делал для него специальные снадобья, чтобы оживить изнуренное от долгого голода тельце Ваньки, а потом, когда «сынок», как ласково называл малыша Богдан, подрос и окреп, стал обучать его волшебству и кодексу чести домового. Обычно всем этим занимаются родители домовых, но данный случай был исключительны и, пожалуй, единственным в истории волшебного мира.
Единственное, чего не мог понять старик Разум – как вообще Ванька очутился на берегу Днепра на территории его поместья. Ведь законы жизни домовых установлены столетиями и довольно строги: у каждого жилища есть свой домовой того же возраста и пола, что и глава проживающего в нем семейства; члены семьи не могут избавиться от домового – разве что умерев и тем самым подписав смертный приговор своему домовому; когда люди женятся или выходят замуж, домовые мужа и жены устраивают магическую схватку – тот, кто окажется сильней становится домовым новой семьи, а его хозяин или хозяйка ее главой, проигравший же раздваивается на двух домовых, которые возвращаются в семьи родителей; каждый домовой живет только в пределах дома хозяина, охраняет его от темных сил и любых посягательств и никогда не может покинуть пределов очага. Получается, что маленький Ванька был домовым какого-то младенца, ставшего главой семьи или ее единственным представителем. Но все равно, – думал Богдан, – концы с концами не сводятся: как домовой оказался вне своего дома?
Однажды вечером, читая очередную книгу о домовых в своей пропахшей сигаретным дымом и книжной пылью библиотеке, Разум натолкнулся на очень древнюю легенду об очередном сражении войск Онобуса и Галистариса под Серевеном. Оказывается, тогда злой колдун Онобус, чтобы обезоружить армию противника, с помощью изобретенного им зелья, подлитого в ужин галистарисцев, разъединил воинов с их домовыми, отдав последним силу волшебников и раскидав их по разным уголкам планеты. Сражение под Серевеном было проиграно войском Галистариса, и еще много столетий потребовалось ему, чтобы отыскать своих домовых и вернуть магию, а затем отомстить Онобусу, заточив его во льдах Антарктиды. Но двух домовых так и не удалось найти – по волу случая, или по злому умыслу, это были домовые дочери и сына Галистариса – 20-летней Гомоны и 7-летнего Перея. Галистарис, долгие годы поддерживавший своими силами жизни оставшихся без магии волшебников, чувствовал, что его время на земле подходит к концу и что ему необходим приемник. Таковым он еще семь лет назад, в самый день его появления на свет назвал сына Перея. Отец обучил его всему, что знал – всем заклинаниям, какими только владела волшебная братия,
