style="font-size:15px;"> Что-то случилось.
– Ты ведь не станешь мне врать? – вкрадчиво поинтересовался папа. – Родителям нельзя врать, я всегда учил тебя этому.
Глубокие, черные, как гудрон, глаза неотрывно смотрели на замершего ребенка, сверля его колючим взглядом.
– Я не вру, – пискнул Артур.
Подойдя к ребенку вплотную, мужчина присел на корточки, и их головы оказались на одном уровне.
– Ну, говори, – подбодрил отец. – Я ведь вижу, что ты хочешь мне о чем-то поведать.
Артур невольно опустил голову, уткнувшись взглядом в опрокинутый на бок паровозик. На мгновение ему почудилось, что тот подмигнул ему своим красным пластмассовым фонарем: «Лучше не ври папе, Артур. Сам знаешь, чем это может закончиться. Сам знаешь…»
– Я… эммм…
Он закашлялся, почти как человек, желающий получить небольшую отсрочку, чтобы лихорадочно придумать ответ на неудобный вопрос.
– Я порезал скатерть, – выдохнул Артур. Несмело поднял голову. – Мы с мамой кушали. Я взял ножик и… мама отвернулась, а я с ним игрался и нечаянно тыкнул им в скатерть. Мама меня поругала, а я сказал, что больше не бу…
Отец холодно улыбнулся, и мальчик слегка побледнел.
«Он не поверил…»
– Мама простила меня, – севшим голосом проговорил он. – И ты меня прости, папуля.
– Ох, Арчи, – нараспев произнес мужчина. – По сравнению с тем, что ты натворил, скатерть – сущая ерунда. Я даже не буду с тобой обсуждать эту несчастную тряпку. Ты понимаешь, о чем я?
Артур почувствовал, как у него задрожали коленки. Хотелось сесть, а еще лучше – лечь в кровать и укрыться с головой теплым одеялом. И больше не слышать голос папы, который был похож на острый сверкающий нож.
Рука отца тяжело опустилась на его худенькое плечико, стальные пальцы сжались, как тиски, и Артур ойкнул.
– Что у вас произошло на прогулке? Когда у вас потерялась Маша Федорова? – тихо спросил отец, не сводя пронзительных глаз с оторопевшего сына. – Ты рассказывал, что она пропала, когда вы ездили отдыхать в лес[1].
– Ра… рассказывал. – От испуга Артур начал заикаться.
– Значит, ты не все рассказал, – проворковал папа. Его голос стал приторно-сладким и мягким, как тающее желе.
– Я так и знал, что ты у меня непослушный ребенок, – сказал он, осуждающе качая головой. На его лице появилось скорбное выражение, вот, мол, полюбуйтесь, какой позор для семьи…
Отец сунул руку во внутренний карман кителя.
– Мне пришло письмо. Для тебя, – тихо, словно делясь сокровенным, поведал он. С этими словами отец вынул наружу мятый конверт и ловким движением вскрыл его. – Это приглашение.
– Куда? – спросил Артур, и в дрожащем голосе мальчика затрепетал лучик надежды. – На елку? К Деду Морозу?
Папа усмехнулся.
– Разве сейчас за окном Новый год? У нас в доме стоит наряженная елка? Ты что, видишь снег и сосульки?!
Речь идет о событиях, описываемых в романе А. Варго «Дом в овраге» (вторая часть – «Гурман»).
