align="center">«Жестокостью детский беспредел…»
Жестокостью детский беспредел
Столкнулся, возраст с корёженьем рта,
Танцует аорта,
Ты не у дел,
Зачатье обрезанного кастрата,
Коленопреклонённая серенада,
Чужие колени, касание,
Нижняя каста.
Вода в решете,
Напряжённые жилы, казни,
Заслуга жизни.
А впрочем, какая разница?
«Не так страшны чудовища…»
Не так страшны чудовища,
Как их отсутствие.
Скука.
Вот кто это, что-то
Красненькое в окне?
Или около окна – чёрное?
В капюшоне смотрит, мучаясь,
Ничего не понимает вне
Этого мира.
Столб светящийся
Настоящий.
Красные точки глаз
Разные.
Чёрный блеск, перемешанный с золотом
Оловом.
Цвет голубой белой молнией.
Заблудившиеся, родные,
Приветствую, заходите,
Молчите,
Зовите других, не смотрите,
Просто дружите.
И пейте, и пойте
Кровь, лимфу —
Что вы там захотите.
Глава 3
«В тёмной комнате…»
В тёмной комнате,
Спотыкаясь по углам
Поиска, ничего не дано,
Чёрно-белое – не вариант,
Платье путается, длинно,
Ноги скользкие,
Скользкие глаза.
Потолок, стены, угол. За
Него цепляясь можно найти
Ненависть и любовь. Паутина.
Встретиться и бежать.
«Блеснула на полу нагая штука…»
Блеснула на полу нагая штука,
Бросал курить потресканный мундштук.
Я тебя вычищу
Битым стеклом,
Вытащу.
О стену лбом,
Молчи и не кричи,
Рот заткни, эвакуируй.
Это не коктейль холодных фраз,
Это фрезерованность несуразности.
«Вино, виноград, кокос…»
Вино, виноград, кокос,
Артишок.
Красное или белое.
Барков, стишок.
Скалится генетически
Разрушенный код,
Матерно, нецензурно
Заплакал кот.
Я твоя жена.
И снова, налей вина,
Красного, белого,
Синего, голубого.
Куст шиповника
Избит своими колючками,
Розгами, железными прутьями,
Какая дура во всех проявлениях личности,
Не так ем, не так сплю,
Блюю или уже не блюю
На все четыре стороны алко-язычности.
«Я запутался в коварстве твоего платья…»
Я запутался в коварстве твоего платья,
В бесконечности твоих не снятых одежд,
В пушистости твоих котят.
Вселяя надежду
Живёт
