перед возвращением, я заберу тебя с вокзала если будет нужно, — весело улыбается Филиппо, глядя, как я самозабвенно тискаю сытое брюшко маленького терьера на прощание.
— Оккей, в ночь перед отлетом я снова здесь, — протягиваю ему руку.
Он горячо трясет ее, секунду молчит, и все же решается:
— Александра, объясни мне, пожалуйста, как психолог, почему Анна не хочет быть со мной? — наконец-то выдает он давно приготовленный вопрос.
Снова всматриваюсь в сливовые глаза итальянца. Я уверена, Анна хочет быть с ним. Но животик рос, а виза заканчивалась. Ей становилось все тяжелее поспевать за активным образом жизни любимого, встречать любопытные взгляды соседей, продавцов местных лавок, присматривающихся к ее тяжелеющей фигурке, выдерживать мамины звонки, с постоянным: «Что ты себе думаешь?». Это было совсем не то, о чем могла мечтать молодая славянская женщина — беременная иностранка, поселившаяся в доме своего бойфренда. А говорить прямо о своих мечтах и потребностях славянская культура нашим женщинам не рекомендует. «Сам поймет, если любит», — спасибо мамам за иллюзии.
— Как психолог, Филиппо, я бы заставила тебя работать и копаться в себе до тех пор, пока бы ты сам не нашел ответ. И взяла бы за это кучу денег, — весело заявляю я новому другу.
Филиппо передергивает плечами, и снова становится похожим на себя вчерашнего — трогательного и растерянного.
— Но, я скажу тебе не как психолог, а как женщина, — продолжаю я серьезно, — это свободной барышне нужен хороший друг и любовник. А беременной женщине нужен муж.
Мой итальянский друг, глядя на меня, часто захлопал глазами.
— Филиппо, не зови Анну жить с тобой — она не приедет. Позови ее замуж. И она согласится.
Глава 4
Когда-то, на склоне горы
В их семье детей было четверо: два старших брата-близнеца, младшая сестренка Аннета, и он, Маро, средний ребенок, родившийся в самый канун нового года.
Семья жила бедно, по крайней мере, так ему запомнилось. С момента своих первых осознаваний, маленький Маро часто задавался вопросом, зачем люди рожают по многу детей в бедных семьях? Если у них нет возможности сделать всех своих отпрысков равно счастливыми, почему так безжалостно выпускают на свет малышей, вынужденных грустно проводить детство в постоянном ожидании своей очереди, дожидаясь желаемого. Они не голодали, их нехитрая одежда была не в лохмотьях, но ограниченные сладости и радости доставались в первую очередь крошке Аннете, потому что она младшая, потом братьям-близнецам, они старше и сильнее, а ему, среднему сыну, перепадало всегда совсем немного. Даже подарками в его день рождения и на Новый Год Маро был обделен — вместо двух подарков, он получал только один, потому что даты этих праздников совпадали.
Братья-близнецы росли черноволосыми, голубоглазыми красавчиками. Им повезло унаследовать привлекательную южно-итальянскую внешность от мамы, которая родилась
