в этих местах. Но гораздо чаще, встречаются случаи жестоко самосуда баддагов над муллу-курумбами».
«30 марта 1881 года. До сих пор все рассказы о колдовстве в Голубых Горах были для меня лишь баснями, несмотря на то что слышал я их от людей, пользующихся моим доверием и уважением. Как я теперь понимаю, в подобное можно поверить, только столкнувшись лицом к лицу, что и произошло со мной всего день назад. Лишь счастливый случай уберег меня от страшной беды, но стоил жизни моему коню.
Уже ближе к вечеру я решил съездить по делам в центр Ути, а когда возвращался уже стемнело. Я ехал верхом, рискуя, как известно, оказаться вместе со своим конём в пасти тигра. Будь у меня выбор, я бы не стал зря подвергать свою жизнь опасности, но дело было срочное, а экипаж полковника С. пришёл на некоторое время в негодность после вчерашней поездки. Однако, как это ни удивительно, угрозу в этот вечер для меня представляли вовсе не когти тигра, а три тонкие нити, натянутые на вбитые в землю посреди дороги колышки, образующие треугольник. В вершине этого треугольника стояла корзина с монетами, горстью риса и цветком. Я не сразу заметил её в темноте, и увидел лишь тогда, когда мой конь, задев одну из нитей, внезапно подскочил и отпрыгнул в сторону с дороги.
Вернувшись в дом полковника С., я рассказал ему и миссис С. о произошедшем со мной на дороге странном случае. Ответом мне был испуганный взгляд миссис С., за которым последовали уверения, что этим вечером сам Бога спас меня от ужасной участи. Она объяснила мне, что я столкнулся с весьма распространённым не только в Нильгири, но и вообще в Индии типом колдовства под названием сунниум. К нему прибегают в случае тяжёлой, потенциально смертельной болезни кого-либо из членов семьи. Желая любой ценой спасти больного, его родственники специальным образом готовят корзинку с разными ценными предметами, которую оставляют в людном месте, оградив нитями, а порой и без них. Если какой-нибудь прохожий коснётся любого предмета, лежащего в корзине или одной из нитей, на него перейдёт смертельная болезнь, а бывший больной моментально выздоровеет.
Естественно, я не поверил объяснениям мисси С. и не верил бы до сих пор, если бы несколько часов назад конь, на котором я возвращался домой прошлым вечером, внезапно не издох от какой-то неведомой и скоротечной болезни. Неужели такой могла быть и моя судьба, коснись я сунниума? Не хочется верить в подобные вещи, от этого становится скверно на душе. После этого происшествия Голубые Горы утратили для меня значительную часть своего очарования. Уже и Мадрас с его вечной жарой не кажется таким ужасным».
«3 апреля 1881 года. Получили приглашения от одного зажиточного местного помещика – давнего знакомого полковника С. – на приём по случаю какого-то его семейного торжества. Я бы с радость отклонил это приглашение, так как не люблю подобные шумные мероприятия, но Шарлотта обрадовалась, узнав о празднике, поэтому мы всё-таки туда отправимся. И всё же, меня не оставляет смутное
