ужасе она закрыла рот рукой, в глазах появилась влага.
– Прошу вас, не говорите ей… моей матери. Она…
– Вы боитесь ее?
Девушка молча кивнула.
– Но ведь вас мучает не это. Вы боитесь, чтобы мать не узнала о ребенке, – с помощью невольной подсказки пациентки Малеев догадался о причине страхов у девушки. – Вас мучает что-то другое.
Девушка закрыла глаза полные слез, закрыла ладонями лицо, склонила голову, чтобы врач не видел ее лица, и заплакала навзрыд.
– Вы беременны? – догадался он. Некоторое время он смотрел на девушку, а она все продолжала безудержно рыдать. Какое-то непоправимое горе больно сжимало ее девичье сердце. – Не волнуйтесь, я постараюсь объяснить вашей матери… – он налил стакан воды и предложил девушке. Но она не увидела этого, потому что горько плакала, не поднимая головы.
– Вы ведь для нее самое главное, – продолжал Малеев успокаивать девушку. – Она вас очень любит, вы единственный…
– А я вот нет… – она не смогла договорить, потому что душевная боль не позволила ей сказать.
– Что нет, не любите ее?
Девушка рыдала, казалось, что остановить поток слез было невозможно, как невозможно остановить воду, пробившую брешь в дамбе.
– Любите своего парня? Он знает о ребёнке?
– Его больше нет, – насилу сказала девушка.
– Ваш парень…
– Нет, не он… Ребенок…
Малеев задумался. Его осенила странная догадка, проливающая свет на эту темную историю жизни.
– Я сделала аборт, – сказала девушка. И как только она произнесла эти слова, ее нервный припадок внезапно утих. Она лишь всхлипывала, уставившись куда-то в стену.
– Вы вините себя за это?
– Да, я… – она с трудом подавила в себе начало новой бури.
– Не стоит. Это ведь было на двух-трех неделях беременности?
– Да, откуда вы знаете? – она с тревогой посмотрела на Малеева.
– Догадался. На столь раннем сроке внутри вас была лишь молекула, там не было ребенка. Вы поступили… – в этот момент в кабинет вошла мать девушки. Ее большие глаза с нетерпением узнать тайну внезапного стресса дочери, буравили профессора.
– Правильно, – договорил он, поглядывая на девушку, у которой слезы исчезли, словно утренняя роса на солнце.
– Доктор, вы выяснили причину, – спросила мать, подойдя к дочери сзади. Она не видела ее высохших слез.
– Да, и даже объяснил ей.
– Что же вы ей объяснили?
– Ее мучил сон, – он посмотрел на девушку, глаза которой молили его ничего не говорить матери, – страшный сон, где ей снилась казнь.
– Казнь? – с удивлением спросила мать, положив руки на спинку кресла, в котором сидела дочь.
– Инквизиция, средние века.
– Она начиталась исторических романов, – пояснила мать. – Больше на ночь не будешь читать.
– Пусть ваша дочь подождёт в
