на которых мы прибыли, другие универсальные средства передвижения. На платформе должны были проживать только члены нашей экспедиции и разнообразные объекты, в том числе и клонированные, которые будут нами созданы. Как видите, на первый взгляд условия нашего пребывания были более чем удовлетворительными.
Как и обещал Обогай, большей части членов нашей экспедиции были выданы универсальные пропуска, которые разрешали наше пребывание на любой из планет, входивших в содружества Альсум и Эшар. Особую заботу о нас не только Обогая, но и Абулая, внимательно наблюдавшего за нами издалека, мы чувствовали с первых секунд появления в Сэпилсе. Более того, Обогай обещал, что после года нашего пребывания в Сэпилсе будет еще более расширена наша возможность официально побывать и на других планетах, входящих в общий дом Нураг, принадлежащих не только Обогаю и Абулаю, но и другим тэйонам.
Мне, естественно, хотелось побывать в мирах Эйнафа, поскольку там, как мне виделось, происходили, наверное, самые интересные события в Сэпилсе, но это было опасно. Да и Обогай, услышав от Вауха пожелание посетить планеты в Эйнафе, как-то болезненно скривился, пояснив, что он не может в таком случае гарантировать нашу безопасность. Думаю, что Обогай тогда не очень кривил нутром. Вообще с того момента, как он встретил нас на От-фарке, я заметил некоторые перемены, происходящие с Обогаем. Их смысл мне не был тогда понятен. Обогай был задумчив и немного странно себя вел, что проявлялось в его некоторой забывчивости и в медленном реагировании на происходящее.
Ваух также мгновенно отметил происходящие с Обогаем перемены и после встречи с ним и свитой, везде его сопровождавшей, поделился в беседе со мной и Нэей наблюдениями.
– Что-то наш старый знакомый сумрачен, более чем обычно. Вижу, что его гложет изнутри какая-то мысль. Как будто догадываясь о чем-то, он пока что не принял для себя нужного решения. Вот только в чем оно?
– Считать информацию о причине раздумий не удалось? – поинтересовалась Нэя.
Ваух чуть искоса взглянул на нее, но ничего не ответил.
– Это он думает, кто же он такой на самом деле, – предположил я.
Слабая улыбка промелькнула на лице Вауха.
– Сын говорит правду, – мгновенно отреагировала Нэя, а ее двойник, стоящий над головой, стал видимым, и развернул картину, на которой Обогай беседовал сам с собой.
Правда при этом одна фигура была белого цвета, а вторая – почти черного. Ваух, увидев изображение, прокомментировал его:
– Если бы в Обогае было только белое и черное. Там всего намешано и кроме них.
– Гремучая смесь, – заметил я. – Вообще, какой-то он сухой. Добра в нем мало. Местные какие-то все резкие, так и норовят тебя задеть и проявить крутой нрав.
– Ты только это им не говори. Претензий не предъявляй. В глаза прямо не смотри, – на ходу проинструктировала меня
