Яна, и не знаю, с чего начать серьезный разговор…
У Яны неприятно защемило сердце: домоправительница Ричарда никогда в последнее время не говорила с ней таким деловым, официальным тоном.
– Что вы хотите сказать?
– Ты в последнее время очень изменилась… стала такая тихая, домашняя, спокойная…
У Яны отлегло от сердца.
– Да, я изменилась, именно такой вы всегда и хотели меня видеть.
– В том-то и дело, что результат не оправдал ожиданий, – глубокомысленно произнесла Агриппина Павловна.
– Не поняла… – удивилась Яна.
– Мне кажется, что ты потеряла себя, стала, как бы это помягче выразиться, как тряпка…
«Ничего себе помягче…» – пронеслось в голове у Яны, а сердце ее снова сжалось, так как домоправительница озвучила то, в чем она сама себе признаться не могла… или не хотела.
– У вас изменились отношения с Ричардом, – продолжила безжалостно добивать Яну словами, как гвозди забивала в крышку гроба, Агриппина Павловна.
– Вы не правы, у нас все замечательно.
– Меня не обманешь, детка, я же все вижу. Вы что-то растеряли…
– Мы приобрели ребенка! – возмутилась Яна.
– Это – несомненно! Ричард стал счастливейшим из отцов – это истина! Но вы отдаляетесь друг от друга! Ты не следишь за собой, – выдала Агриппина Павловна, осматривая Яну, – похудела…
– А что я могу сделать?
– Ты мне напоминаешь людей после блокады Ленинграда, которых вывозили на лечение в санаторий, где работала моя мама, а я была еще ребенком. Сорок четвертый размер – это не размер для твоего роста, а твое тело – это не тело, а флагшток для флага!
Яна насупилась, а домоправительница продолжила:
– Да и Ричард не прав, полностью переключив свое внимание на ребенка. Никуда не ходите вместе… где он пропадает вечерами? – задумчиво произнесла Агриппина Павловна, глядя в потолок.
– Что значит – где? На работе! – заступилась за Дика Яна.
– Почему вы не распишетесь? – вдруг перевела разговор на другую тему домоправительница.
– Да как-то… ни к чему… было…
– Ты должна была быть хитрее его и подстраховаться. Сидишь здесь даже не как жена, а как… прости господи, сожительница! Сейчас ты имеешь от него ребенка и должна потребовать от Дика официального склеивания, то есть сцепления, тьфу, скрепления отношений.
Яна сидела, как громом пораженная, смотря в зеркало на темные круги под глазами, которые не мог замаскировать ни один тональный крем. Агриппина Павловна вопросительно смотрела на нее, видимо, ожидая какой-нибудь ее реакции.
– Не… я первая не смогу ему ничего сказать… – проблеяла Яна не своим голосом.
– Вот черт! – впервые в жизни выругалась домоправительница. – Я же говорю, потеряла ты себя! Раньше ты бы в бараний рог его свернула,
