ко немного отвлечься на эту дурацкую красотку с голыми ногами, и вот я растянулся на тротуаре. Лежу и думаю, какой я дурак, хотел было встать, не смог, боль такая, что терпеть невыносимо. Лежу дальше, смотрю на людей, все, как и я пять минут назад, куда-то бегут, им, как и мне, ни до кого нет дела. У пробегающего мима мужичка попросил помощи, он помог мне встать и добраться до ближайшей лавочки, поинтересовался, есть ли у меня телефон, скрылся, как только узнал, что есть. Смех да и только, денег на трубке-то нет. Сижу, думаю, что делать дальше, мне двадцать семь лет, а сижу, как беспомощное дитя, не зная, что делать. Боль немного угасла, вскоре совсем прошла, пора идти по своим делам. Начал вставать, сразу сел, не прошла. Мимо меня идет женщина, такая женщина, на которую заглядываться уже не хочется, а может, и никогда не хотелось. Подошла, села рядом, посмотрела на меня, ей, видимо, я не понравился, отвернулась. Посидела немного, повернулась, спросила пьяный я или нет, как только выяснилось, что со мной, она заохала, достала телефон, звонит кому-то. Повернулась, говорит, сейчас за тобой приедут. Действительно приехали, скорая помощь, увезли, оказывается, у нас в городе есть институт травматологии и при нём больница. Я в палате. Вокруг очень странные люди, об их социальном статусе говорит их запах, амбре такое, что хоть на стенку лезь. Пришел доктор узнать, какие у меня есть пожелания, я ответил, что всё в порядке. Поговорили немного, спрашиваю, а можно мне как-то отдельно от этой честной компании. Можно, в платную палату, я согласен, но платных палат сейчас нет. Пожелал крепиться, заверив меня в моем непродолжительном пребывании здесь .
Смотрю в окно, чувствую себя дураком, за окном весна. Соловей поёт так обворожительно и успокаивающе, я замечтался и куда-то пропал. Простор, за спиной лес, передо мной поле, солнце печет, я стою босыми ногами на траве и смотрю вдаль. Я вижу там, на краю поля, дорогу, по ней едут машины, а я стою, и мне хорошо.
Вдруг я очнулся, в палате начались какие-то движения, повернулся к входной двери. В дверях стоит раздавальщица еды, мне принесли, поставили на тумбочку. Железная тарелка, алюминиевая ложка, два куска серого хлеба, под хлебом каша геркулесовая, интуиция мне подсказывает, сварена на воде. Мамочка, неужели это происходит со мной? Я нахожусь в каком-то гадюшнике, и мне предлагают есть то, что есть, по-моему, нельзя!!! От такой еды можно ещё сильнее заболеть.
Итак, надо что-то делать. Первое: мне нужно, чтоб ко мне кто-нибудь пришел, мне нужна нормальная еда, постельное бельё, средства личной гигиены. Маме должны уже сообщить, а когда она придет, всё наладится. Когда она придет? Я жду её, а её всё нет и нет, но когда-то она придет обязательно.
Что я сделал не то, за что мне это? Но ведь за что-то меня бог наказывает. А собственно, что я сделал такого, чтобы этого не было? С другой стороны, что я теряю, лёжа здесь, в больнице? Жаль, что ничего не приобретаю, но ведь не теряю. Несколько дней на работе, это не страшно. Что у меня с ногой? Растяжение, ну может, ушиб, это максимум. Несколько дней отдохну в кровати, а потом эластичный бинт и всё в порядке.
Звонит телефон. Я беру трубку, там мама, моя милая мамочка, переживает, немного расстроена, я слышу это по голосу. Узнала у меня, всё ли хорошо, я говорю, в целом, – да. Меня раздирает на части моё желание скорее увидеть её, я не спрашиваю, когда она придет, я жду, когда она мне сама скажет. Она придет завтра, сегодня никак не может, завтра в течение дня. Как я тут буду жить ещё целый день в изоляции? Телефон пустой, там нет не только денег, но и энергии хватит максимум на полчаса. Я немного поиграл в игрушку( я ведь думал, мне принесут зарядник сегодня.) Только завтра она отпросится с работы и ещё до обеда примчится ко мне, о, как я жду, когда это произойдет. Сейчас два часа дня, о боже, ещё сутки, здесь одному, я наверно умру.
Солнце в окне выглядит также, как пятнадцать лет назад, я в школе на уроках, а за окном солнце. Оно манит меня, зовёт поиграть с ним. В кармане зеркальце, это самая лучшая вещь на свете, солнечный зайчик говорит о многом. Скоро, очень скоро, через два урока, мы побежим играть в футбол на корт при школе. Бегать в апрельском солнце за мячом – такая радость. Мы выиграли, а точнее отыграли вчерашний проигрыш. Идем домой, мне до дома недолго идти, но можно и на трамвае проехать, пару остановок – и я дома. Мы победили сегодня, мы короли футбола. Обсуждая каждый пас, каждый гол, споря до хрипоты, доказывая, что всем и так очевидно, мы с ребятами доходим до пятачка. Это наш пятачек, мы на нём встречаемся перед школой, всегда в любую погоду мы ждем друг друга, и на нем мы расстаёмся после школы. Иногда, когда совсем не хочется расходиться, мы ждем вместе трамвай, который увезет некоторых из нас. А провожающие уйдут домой. Завтра мы опять встретимся на нашем пятачке во что бы то ни стало, пока все не соберутся, мы будем ждать. Остановка, на которой я выхожу, ничем не отличается от остальных, единственное её отличие в том, что это моя остановка. Моя остановка, на ней есть всё: козырек от дождя, ларёк, в котором можно погреться зимой, выбирая жвачку, и ещё на ней есть лавочка.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте
