обо всем на свете.
Он был очень увлечен собой и сыпал мнениями по любому вопросу. Мы как будто бы существовали в параллельных мирах. Если он говорил «день», меня так и подмывало сказать «ночь»… по крайней мере, если бы он позволил мне вставить хоть слово. Я не знала, как правильно закончить вечер, не скатываясь в грубость, поэтому неловко ерзала и издавала невнятные звуки, якобы выражая согласие с любыми его заявлениями. Наконец мне показалось, что вечер близится к концу и скоро я смогу вернуться в волшебную страну под названием «дом». И вот, когда уже повеяло свободой, он разрушил мои мечты своим невинным вопросом:
– Слушай, можешь меня подвезти?
Для сведения: вы не обязаны никого подвозить, даже если побывали с кем-то на свидании. Но, будучи молодой и наивной, я ответила: «Конечно». В моем представлении это был шаг к тому, чтобы выбраться из ресторана и приблизиться к дому. Мы подошли к моей машине и ехали в молчании, пока я не предложила поставить какую-нибудь музыку. В конце концов, бо́льшую часть вечера я только и делала, что слушала его рассуждения о музыке. Заодно узнала, что такое вершина хорошей музыки (панк) и чего вообще не следует слушать (все, кроме панка). Не колеблясь, я предложила достать компакт-диск из кармана пассажирской дверцы и вставить его в проигрыватель.
Как только синтезатор разразился вступительными аккордами «Тома Сойера», мой спутник погрузился в ад прогрессивного рока. Я намеренно выбрала в качестве наказания студийный альбом группы Rush 1981 года «Движущиеся картинки», зная, что он найдет эту музыку старомодной. Поездка оказалась мучительной для нас обоих – меня угнетала компания не очень-то близкого мне по духу человека, а его… ну, выражение его лица говорило само за себя. Дорога казалась бесконечной. Когда он наконец-то вышел из машины, я испытала облегчение – как если бы увидела свет в конце туннеля. И тут он повернулся ко мне и сказал:
– Эй, хочешь зайти ко мне?
О боже, отпугиватель в виде прогрессивного рока не сработал. Интерес ко мне не пропал. Крайне неприятная ситуация, и она требовала радикального решения. Я прибавила звук – трек два, «Красная Барчетта», едва не оглушил нас обоих – и, стараясь перекричать музыку, завопила: ЧТО? Я ТЕБЯ НЕ СЛЫШУ!» – при этом отчаянно жестикулируя: «Я НЕ ПОНИМАЮ, О ЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ. МНЕ ПОРА, ПРОЩАЙ!» Я неистово помахала рукой, и мой визг слился с воплями Гедди Ли. Неловко перегнувшись через сиденье, я попыталась как можно быстрее захлопнуть дверцу.
Он остался в растерянности стоять во дворе. Я резко вырулила на дорогу и даже не обернулась, укатив домой под громовые аккорды «YYZ».
Любовь и без того достаточно хлопотная штука, и нечего усложнять ее попытками произвести благоприятное впечатление и потенциальной необходимостью добивать партнера прогрессивным роком. Тут все дело в том, чтобы видеть себя достойным любви объектом и принимать все стороны своей личности. Представьте себе бриллиант, в котором замысловато высеченные сверкающие грани составляют единое восхитительное целое. Любовь на то и любовь, что
