у пальмы и подобострастно помогал маленького роста дамочке надеть куртку из фальшивого леопарда заметив Багрова и Ирку, он озадаченно застыл и стал оттягивать от шеи воротник, ощутив тугую петлю беспокойства. Дамочка тем временем шарила сзади руками в надежде обрести рукава Один рукав она поймала-таки, а вот другой все ускользал Не замечая, гардеробщик все тянул куртку вверх, пока наконец птичий писк дамочки, чьи ноги были уже над полом, не вывел его из состояния задумчивости Ирка свободно вздохнула лишь на улице Багров спокойно шел рядом. Он двигался упруго и бесшумно, как кот.
– Ну что? В «Приют валькирий»? – предложил он.
Там, в укрытом в ветвях вагончике, они и жили за исключением тех дней, когда Ирка навещала Бабаню. Устроились они хорошо. Снаружи похожий на нелепый скворечник для скворцов-акселератов, внутри вагончик был очень просторен.
Расширенный пятым измерением до размеров приличного дома, он состоял из общей гостиной, оружейной комнаты и двух спален. Ирка, всегда имевшая дизайнерскую жилку, с удовольствием экспериментировала с обстановкой, мебелью, цветом стен. Багров с мужской снисходительностью качался в гамаке, терпеливо снося все перестановки. Когда же Ирка просила его переставить мебель, он делал это щелчком пальцев. При этом не раз случалось, что тяжелые диваны взвивались в воздух слишком энергично, и Ирка возмущенно говорила: «А можно не психовать?»
Один Антигон, тяжелый на подъем и обладавший железобетонными привычками, был недоволен частой сменой интерьера.
– Кошмарный монстр не ожидал, что с ним поступят так по-свински благородно! – говорил он сердито.
Демонстративно упрямясь, он отказывался ставить на ночь булаву в оружейную комнату, бросал камни из пращи на меткость, используя в качестве мишеней фарфоровые фигурки; вытирал пальцы о скатерть и сморкался в тяжелые гардины. За все эти поступки он был нещадно трепан за уши и один раз цинично обозван «замечательным человеком», после чего ушел в сладкое омерзение, из которого торчали ослиные уши запоя. И вот уже три дня от Антигона не было известий. Ирка была уверена, что он сидит где-нибудь на застекленной лоджии, зачерпывает перепончатыми пальцами забродившее варенье и сотрясает многоквартирный дом потусторонними подвываниями.
Возвращаться в «Приют валькирий» сейчас Ирка отказалась. Внутреннее беспокойство не отпускало ее. То и дело она оглядывалась, косилась на прохожих, всматривалась в стены, готовая каждое мгновение извлечь из воздуха и метнуть сияющий дрот. «Туда... теперь туда...» – вел ее внутренний голос. И, оказалось, знал куда вел.
Уже в первой подворотне, куда она свернула, подчиняясь интуиции, на стене у самой земли она заметила накорябанную надпись: «ГоДеСня юЧоНь, кИрИлаВа».
– Сегодня ночью, валькирия! – перевел Багров.
Надпись его явно заинтересовала. Бегло оглядев подворотню, он встал на колени и, предусмотрительно не касаясь букв, принялся разглядывать их.
– Тебе ничего не кажется странным? – обратился он к Ирке.
– Мне всё кажется странным, – нервно ответила она.
