обезьяна, свинья, тёлка, корова, собака, сука и т. д. Некоторые из этих метафор перепадают и мужчинам, но для них имеются и особые метафоры: заяц, медведь, волк (более внушительный вариант – волчара), баран, козёл и т. п. Но цензурного сквернословия людям мало. В их распоряжении имеется ещё и нецензурное сквернословие – матерщина.
Матерное слово (мат) есть не что иное, как нецензурное обозначение довольно ограниченного числа органов тела и всего того, что связано с их функционированием. Речь идёт о тех органах тела, которые составляют, как говорил М.М. Бахтин, «телесный низ». У него есть задняя часть и передняя. Матерные (обсценные) обозначения задней части уже давно гуляют по нашему телевидению, а вот до матов, обозначающих органы его передней части, слава богу, пока дело не дошло. Зато в художественных произведениях некоторых самых «раскованных» авторов и они получили права гражданства (у Э. Лимонова, В. Ерофеева, В. Пелевина и др.). Maтерная лексика может употребляться как в прямом значении, так и в переносном. Нетрудно, однако, заметить, что чаще она используется в переносном смысле. С чем мы имеем дело – с метафорой или метонимией, когда человека обзывают матом, обозначающим мужской или женский половой орган? С синекдохой, которая является одной из разновидностей метонимии. В этом случае часть обозначает целое.
Каковы источники матерщины? В работе «Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии» Борис Андреевич Успенский связывал происхождение матерной фразеологии с язычеством. «Поскольку те или иные представители нечистой силы генетически восходят к языческим богам, – писал Б.А. Успенский, – можно предположить, что матерная ругань восходит к языческим молитвам или заговорам, заклинаниям; с наибольшей вероятностью следует видеть в матерщине именно языческое заклинание, заклятие» (Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 2. Язык и культура. М., 1994. С. 62). Матерщина, по мнению учёного, использовалась у славян в качестве средства, с помощью которого они устанавливали контакт с языческими демонами. Способность материться приписывается домовому, кликуше, черту.
Языческие корни матерщины вызывали крайне негативное отношение к ней со стороны христианской церкви. «Матерщина, – читаем у Б.А. Успенского, – широко представлена в ритуалах языческого происхождения – свадебных, аграрных и т. п., – т. е. в обрядах, связанных с плодородием: матерщина является необходимым компонентом обрядов такого рода и носит безусловно ритуальный характер; аналогичную роль играло сквернословие и в античном язычестве. Одновременно матерщина имеет отчётливо выраженный антихристианский характер, что также связано именно с языческим её происхождением. Соответственно, в древнерусской письменности – в условиях христианско-языческого двоеверия – матерщина рассматривается как черта бесовского поведения» (там же. С. 57).
С матерщиной боролась не только церковь, но и государственная власть. «Матерщина, – пишет Б.А. Успенский, – обличается в указах Алексея Михайловича 1648 г.;
