постыдный, но зато очень-очень приятный. Хотя в мечтах о будущем рыцарстве Агидиус и видел себя поклонником некой прекрасной дамы, но никогда не представлял себе ничего, кроме целомудренного касания губами. И теперь узнать, что престарелые приятельницы виконтессы думают о нем такое… такое…
– Да как они смеют! – возмущенно выпалил он.
Бруно опять расхохотался.
– А ты пригляди себе кого-нибудь помоложе и посимпатичнее, – посоветовал он, хлопнув друга по плечу. – Опыт-то получать надо. Вот увидишь, тебе понравится.
Агидиус очень сильно сомневался, что ему понравятся весьма сомнительные утехи с пожилой некрасивой дамой, но слова приятеля его заинтересовали.
– А ты сам… уже, да? – с жадным любопытством спросил он.
Бруно напустил на себя важный вид, погладил подбородок, взъерошил каштановую шевелюру, а потом кивнул.
– И как? А кто она? А ты не боялся? – забросал Агидиус вопросами более опытного товарища.
Было немного неловко от смущения, но очень уж хотелось узнать. Все-таки Бруно лишь немногим старше его самого, наверное, он тоже плохо представлял себе, что делать. Агидиус попробовал вообразить себя с кем-нибудь. Нет, не с дамой из окружения виконтессы (при этой мысли пажа даже передернуло от отвращения), а с хорошенькой молоденькой девицей. Например, с Кларой, личной горничной госпожи Хильды. Или с красивой девушкой, которую он видел в деревне у колодца. Имени красотки Агидиус не знал, но чуть не свалился с лошади, засмотревшись на стройную брюнетку с огромными синими глазами и яркими алыми губами. Но представлялось все равно плохо. Вот он поцеловал девушку, а дальше? Или Бруно подразумевал, что дама сама должна все сделать, раз уж она более опытная? Потому и советовал выбрать не юную невинную девицу?
– Я? Боялся? Еще чего, – высокомерно ответил Бруно. – Все-таки не благородный слюнтяй.
– Это ты о ком сейчас? – обиженно спросил Агидиус.
– Да так, просто к слову пришлось.
Но то ли новоиспеченные друзья плохо еще понимали друг друга, то ли день задался такой, располагающий к ссорам, только свара разгорелась в итоге нешуточная. Агидиус обозвал приятеля задавакой, на что услышал, что сам он – изнеженный типчик, ничего не понимающий в настоящей жизни. Разругались друзья знатно, а примириться сразу не удалось, поскольку паж срочно потребовался госпоже виконтессе. Натянуто улыбаясь, Агидиус сбегал за очередной потребовавшейся хозяйке безделицей, выслушал жалобы на головную боль из-за духоты от госпожи Хильды и несколько слащавых комплиментов от одной надоедливой престарелой дамы и с трудом дождался, пока его отпустили. Искать подлого предателя Бруно не хотелось. Юноша пошел в сад, втайне питая надежду, что бывший – точно-точно бывший! – друг сам отыщет его и первым предложит мир. Тогда Агидиус, так уж и быть, великодушно простит приятеля.
Время шло, помощник псаря не показывался, хотя
