силой! Он изнасиловал меня! Он… о-о-о…
Прижав племянницу к груди, декан устремил на Деймона свирепый взгляд:
– Это так, Морнингхолл?
Все было не так. Совсем не так. И внезапно им овладела ярость – буйная, безудержная ярость, ибо Деймона предал не только Кружок, его предала и мисс Сара. И у него не было ни малейшего желания в этих обстоятельствах оставаться галантным. Он поднял голову, посмотрел декану прямо в глаза и проговорил, стараясь произносить слова твердо, чтобы голос не выдал тех чувств, которые в нем бушевали:
– Я не набрасывался на вашу племянницу, сэр. – И затем, не в силах совладать с обидой и гневом, добавил презрительно: – По правде говоря, именно «добродетельная» мисс Сара пожелала, чтобы это произошло здесь, на плацу. Лично я предпочел бы нормальную кровать, но она была решительно против.
Удар по лицу оказался таким сильным, что хрустнул аристократический нос. Из глаз посыпались искры, показалось, что земля вздыбилась и опрокинулась на него. И лишь лежа на земле он понял, что в нокаут его послал декан. Ощупывая разбитые нос и губу, он открыл глаза и увидел сквозь серую пелену его искаженное яростью лицо.
Не дав Деймону оправиться от удара, он схватил юношу за ворот рубашки и рывком поставил его на ноги.
– Я сразу понял, едва ты здесь появился, что ничего, кроме неприятностей, от тебя не дождешься! – прорычал он, бешено сверкая глазами и сжимая ворот рубашки Деймона с такой силой, что тот не мог дышать. – Едва увидел тебя! Порочный мальчишка! Коварный и хитрый! Испорченный до мозга костей!
Декан оттолкнул Деймона от себя, и юноша, потеряв равновесие, плюхнулся на спину. Из окон наверху донесся новый взрыв хохота. От обиды и испытанного унижения у него на глаза навернулись слезы. Куда-то вдруг исчезла его аристократическая невозмутимость. Глаза зло сверкнули.
– Избыток ума всегда был твоим проклятием, а не благом! Прискорбно, что ты не воспользовался своими мозгами, чтобы работать над собой и изучать науки! Ты пошел на поводу похоти! Ты внял наущениям дьявола и отвернулся от Бога! Что такое, Сара? Да, конечно, дорогая, я понимаю. Успокойся, дорогая! Все будет в порядке, эта скотина больше не подойдет к тебе. – Декан притянул голову племянницы к своей груди и, устремив гневный взор на Деймона, заявил, грозя пальцем: – Не думаю, что твои деньги помогут тебе откупиться, Морнингхолл! Ты титулованный и богатый, но ты гадкий и порочный! Неудивительно, что преподаватели тебя терпеть не могут! Неудивительно, что ты забросил занятия и предался плотским утехам! Неудивительно, что даже твоя родная мать считает тебя грязным и порочным, настоящим исчадием ада! Немедленно иди собирай свои вещи и убирайся вон с моих глаз!
Деймон обрел наконец дар речи, хотя это был всего лишь шепот:
– Как – собирай вещи? Я вас не понимаю, сэр…
– А ты пойми: с этого мгновения ты должен освободить Оксфорд от своего присутствия! Я не желаю больше видеть твою физиономию! Твои занятия здесь окончены. Ты слышишь меня?
