вновь никакого ответа.
Понял Галларт, что Пётр нарочно не отзывается: ждёт, когда барон подойдёт ближе. Набрался генерал храбрости, сделал несколько шагов вперёд. А в это время грянула с крепостной стены шведская пушка, просвистала в осеннем воздухе неприятельская бомба, шлёпнулась в лужу недалеко от Галларта. Бросился барон на землю ни жив ни мёртв. Лежит ждёт, когда бомба разорвётся.
Однако бомба не разорвалась. Приоткрыл тогда Галларт глаза, приподнял голову, смотрит – рядом стоит Пётр. Улыбается Пётр, подаёт генерал-инженеру руку.
Покраснел Галларт, поднялся с грязной земли, говорит царю:
– Ваше величество, да царское ли это дело – под пулями ходить!
– Царское не царское, – отвечает Пётр, – а приходится. Видать, помощники у меня плохи. Не те помощники. А дело – оно военное. Тут кто трусит – ступай в обоз.
Смутился генерал Галларт, обиделся на царя, поднял с земли свою шляпу и пошёл к русскому лагерю.
А Пётр посмотрел ему вслед и только головой покачал.
«Государь! Дозволь молвить»
Зима. Мороз. Ветер.
По завьюженной дороге несётся резной возок. Подбрасывает седока на ухабах.
Разлетается из-под лошадиных копыт белыми лепёшками снег.
Пётр мчится в Тулу, едет на оружейный завод к Никите Демидову.
Демидова Пётр знал давно, ещё с той поры, когда Никита был простым кузнецом. Бывало, приведут дела Петра в Тулу, зайдёт он к Демидову, скажет: «Поучи-ка, Демидыч, железному ремеслу».
Наденет Никита фартук, вытащит клещами из горна кусок раскалённого железа. Стучит Демидов по железу молотком, указывает Петру, куда бить. У Петра в руках молот. Развернётся Пётр, по указанному месту – бух! Только искры летят в стороны.
– Так его, так! – приговаривает Демидов.
А чуть царь оплошает, закричит Никита:
– У-у, косорукий!
Потом уже скажет:
– Ты, государь, не гневайся. Ремесло – оно крик любит. Тут без крику что без рук.
– Ладно уж, – ответит Пётр.
И вот царь опять в Туле.
«Неспроста, – думает Демидов. – Ой неспроста царь пожаловал».
Так и есть.
– Никита Демидович, – говорит Пётр, – про Нарву слыхал?
Не знает, что и сказать Демидов. Скажешь ещё не так – только прогневаешь царя. А как же про Нарву не слыхать, когда все кругом шепчутся: мол, наломали нашему шведы бока.
Молчит Демидов, соображает, что бы ответить.
– Да ты не хитри, – говорит Пётр.
– Слыхал, – произносит Демидов.
– Вот так-то, – отвечает Пётр. – Пушки нужны, Демидыч. Понимаешь, пушки.
– Как же не понять, государь.
– Да ведь много пушек надобно, – говорит Пётр.
– Понятно, Пётр Алексеевич. Только заводы-то наши, тульские, хилы. Железа нет. Леса нет. Слёзы, а не заводы.
Пётр и Демидов молчат.
