это были какие-то дальние знакомые ее мужа или, во всяком случае, люди из той же среды. Три мужика, целиком упакованные в импортное шмотье, и две размалеванные девицы, после первой бутылки шампанского пересевшие на колени к своим кавалерам. Спиртное они, кстати, притащили с собой. Целый пакет разномастных бутылок с красивыми этикетками, и Ритка предпочла сделать вид, что у нас так и принято. Раз она промолчала, то и я не стал вмешиваться. В конце концов мое дело следить, чтобы они не буянили и расплатились по счету, а не заглядывать к ним в стаканы.
Кроме этой компании, посетителей не было. Ранний вечер среды – самое тихое в нашем кабаке время. Ольга Васильевна вышла в зал, поговорила с Риткой, сказала мне «До свиданья» и уехала. Тот мужик, который был без подруги – здоровенный бородач в свитере и кожаном пиджаке, – проводил ее масляным взглядом и сказал что-то такое, что вызвало одобрительный хохот. Пока его товарищи веселились, он обернулся и через плечо оценивающе посмотрел на меня.
Прикончив литровку экспортной водки, компания окончательно развеселилась. Бабы елозили на коленях своих мужиков, время от времени наклоняясь к одинокому бородачу и с двух сторон целуя его. Потом им захотелось танцевать, и они потребовали громкой музыки. Парни остались сидеть, попивая коньяк под бутерброды с икрой, девчонки покинули стол и принялись топтаться в проходе. Постепенно танцы становились все более заводными, а закончилось все скромным стриптизом: под последний аккорд девчонки скинули блузки, оставшись в бюстгальтерах, одна в белом, другая в зеленом. «Секс для нищих», – как говорили в моем городке пацаны, подглядывая за офицерскими женами в окна квартир первого этажа.
Тут и пришли эти студенты. Четыре девушки и два парня: низкорослый очкарик с нечесаными волосами и Кушнер, наряженный в костюм с красным «секретовским» галстуком. Я мысленно чертыхнулся, предчувствуя, что скандала не избежать. Таким фантикам в нашем кабаке делать нечего. Если не докопаются разгулявшиеся фарцовщики, то обидит кто-нибудь из крутых завсегдатаев, которые подтянутся позже. Слишком уж вызывающе это выглядело: два тщедушных салаги, один из которых, волосатый очкарик, был изрядно навеселе, и четыре высоких красавицы в парадной одежде. Как потом выяснилось, они слишком рано приехали на день рождения к однокурснику и прежде чем завалиться к нему домой, решили часик посидеть в каком-нибудь приличном заведении.
Они сделали скромный заказ и сели за столик. Нет чтобы выбрать место подальше от веселой компании – они сели к ним буквально вплотную, и при этом нечесаный маломерок воинственно сверкнул стеклами «джонленноновских» очков. Я сразу почувствовал возникшее напряжение. Разговор у фарцовщиков смолк. Бородатый, развернувшись на стуле, открыто пялился на соседей, и его взгляд сулил мало хорошего.
В плане внешности студентки превосходили раскрепощенных подружек фарцы, и те, очевидно, из зависти, принялись нашептывать что-то своим кавалерам. Бородатый тоже что-то сказал, и теперь
