о гибели Кейры, она не ведала покоя. Сначала, разумеется, от нее скрывали правду. Но королева Граничных земель была женщиной мира людей, за те двадцать лет, что она прожила, ей довелось перенести столько испытаний, что она не могла обмануться. Кейра была так счастлива, она ждала свадьбы! И вдруг – она отключила защитное поле и вышла из Драконьего ущелья. Кроме того, девушка настолько ловко танцевала на этих узких мосточках, что просто не могла бы упасть! Очевидно, она сделала это намеренно! Но зачем? Что могло заставить ее так поступить? Интуиция подсказывала Стасе, что Кейра каким-то образом узнала о чувствах Даголлана к ней. Об этом говорило и лицо самого рыцаря, которое, казалось, почернело от горя, и испуганные глаза Анжелины.
– Если она покончила с собой из-за меня, я этого не переживу, – сказала Стася подруге.
– Ну что за глупости ты говоришь, – натянуто улыбнулась Анжелина сквозь слезы, но слова звучали неуверенно и неискренне и лишь еще больше убедили Стасю в собственной правоте.
Похороны девушки прошли в тишине, и Драконье ущелье на долгое время погрузилось в печальное молчание. Стася почти все время была одна, она забыла о Ларри, забыла об ужасах войны, она думала лишь о том, что невольно послужила причиной смерти другого человека, молодой прекрасной девушки, к которой она уже успела привязаться.
Точно также думал и Даголлан. В отличие от Стаси он точно знал причину и потому мучился еще сильнее. Росс, знавший правду, сочувствовал другу.
Они забыли о том, что приближался день, когда защитное поле должно исчезнуть, когда войска Килломары получать возможность подняться в крепость.
Незаметно настало лето. Воздух стал теплым и ласковым, солнце иногда припекало, заставляя искать убежища от жары в прохладных помещениях замка. Но чаще всего погода была приятная для прогулок, потому большинство осажденных, зимой прятавшихся в плохо отапливаемых каменных залах, сейчас разбрелись по ущелью. Всюду раздавались веселые голоса детей, придумывающих новые и новые игры.
Когда прошло два месяца, вернулся Ларри. Он нашел свою жену грустной и бледной, погруженной в глубокую депрессию, такой он ее еще не видел никогда. Казалось, она даже не заметила его возвращения, или же оно оставило ее безразличной.
– В чем дело? – спросил он с удивлением, – Ты, кажется, не рада моему приходу? Это из-за Ночных охотников и Килломары?
Стася отрицательно покачала головой.
– Ну что ты, я тебе рада, – заметила она. – Просто… все так запуталось. Я не знаю, как тебе объяснить.
Она кратко рассказала Ларри о том, что Кейра сорвалась с утеса в день свадьбы, умолчав о подробностях трагедии. Ларри принес Даголлану соболезнования, однако, видно было, что чрезмерное горе жены смущало его. Снова и снова спрашивал он о причинах ее состояния, но Стася отвечала уклончиво или же просто молчала. Почему она плакала, неужели, королева виновна в смерти девушки? Его Стася, могла ли она поступить подобным образом, она, дочь Кольца добра, а если могла – то ради чего?
В
