взрослый сын «связался с нехорошей религиозной сектой и еще спит с кем попало». На другой день Мартина похитили. Элементарнейшим способом: подстерегли в безлюдном переулке (он специально слонялся по безлюдным переулкам, чтоб облегчить похитителям задачу), выстрелили парализующей капсулой, втащили в машину. Очнулся он в комнате с гладкими белыми стенами, залитой режущим глаза искусственным светом. Что самое неприятное, голый (в одежде находились кое-какие полезные приспособления, включая передатчик для связи с агентом-страховщиком). Четверо мужчин в белых матерчатых масках начали избивать его. Со знанием дела, молча, в то время как пятый, тоже в маске, мягким обволакивающим голосом твердил, что Чарлес Торассо – под этим именем Мартина сдали «дезомбировщикам» – не должен больше слушать плохих людей из секты Вселенского Вразумления и заниматься любовью со случайными девушками, тогда все кончится хорошо и не будет больно. Очевидно, это и была психотерапевтическая беседа. За ней последовала здоровая сбалансированная диета: принесли миску с безвкусной жидкой кашицей. Тот же «дезомбировщик» с сочувствием сообщил, что, пока Чарлес Торассо не исправится, никакой другой еды он не получит.
Ознакомиться с прелестями лечебной музыки Мартин не успел. Решив не тянуть, он, как только остался один, включил на непрерывный сигнал прикрепленный к внутренней поверхности щеки аварийный передатчик, потом вытащил изо рта пластиковый пакетик с молекулярным лезвием, который был спрятан с другой стороны, и в два счета перепилил цепь, соединявшую стальной браслет на лодыжке с привинченной к стене скобой. В комнате была установлена скрытая видеокамера: через минуту створки дверей раздвинулись, ворвались охранники. Мартин дрался, как зверь, не заботясь о том, куда попадут после этого его противники, в реанимацию или в морг. Вскоре снаружи завыла сирена – это нагрянуло, получив радионаводку, спецподразделение ЛОСУ.
На уединенной загородной вилле содержалось полтора десятка юношей и девушек, находившихся на разных стадиях психической обработки. Некоторые, чье «дезомбирование» уже подходило к концу, пребывали в апатии; другие, кого еще не успели сломать, обрадовались избавлению и с готовностью давали показания. Мартин испытал на своей шкуре едва ли не сотую долю «дезомбирования», а эти люди прошли через ад.
«Дезомбировщики» предстали перед судом (кроме троих, которых Мартин зашиб насмерть, и четвертого, из руководства, своевременно сбежавшего). Заказчики – их вызывали, как свидетелей – выглядели шокированными и все, как один, утверждали, что «Общество дезомбировщиков» обмануло их доверие; они якобы даже не подозревали, какие бесчеловечные методы там на самом деле применяются… У Мартина их причитания вызывали злую ухмылку: все эти уважаемые дамы и господа в глубине души отлично понимали, за что платят деньги «дезомбировщикам». Понимали, однако сознаваться в этом не желали даже наедине с собой. Есть такой трюк: хочешь сохранить хорошую мину при плохой игре – обмани для начала
