был другом никому – что за пустяковые вещи! Эти люди – великие философы… Но я повторяю снова: они трусы.
Женщина спросила Иммануила Канта… Она ждала уже долго, ведь это не свойственно женскому сердцу – проявлять инициативу; это выглядит неподобающе. Но жизнь коротка, и нет сил ждать слишком долго. А юность еще короче, и красота – цветок, который расцветает утром и вянет вечером. В конце концов женщина – вопреки женской природе, вопреки себе – обратилась к Иммануилу Канту: «Я люблю тебя. Любишь ли меня ты? Просто короткое „да“, и я смогу ждать всю жизнь».
Однако Иммануил Кант не мог сказать «да». Он сказал: «Сперва я должен обдумать это». Это заняло у него три года – нужно было проконсультироваться во всех книгах разных народов, стран, разных веков, собрать данные о браке – за и против. И он был сильно озадачен, ибо все они находились в равновесии. Там были причины, благоприятствующие браку, и были причины против брака, и их вес был одинаков.
Его слуга – он жил со слугой всю жизнь – наблюдал за ним все эти три года. Он сказал: «Послушайте меня: я не философ, я бедный человек, ваш слуга, и это совсем не мое дело, но это уже слишком. Я боролся с искушением сказать что-то вам, но сегодня я решил высказать это. Когда вы уходили в университет, я заглядывал в ваши записи – за и против брака. Они равны; выходит, вы не можете принять никакого решения. Всего одну вещь я хочу сказать вам: вы не испытывали любви. А все эти аргументы бессильны, они не могут дать вам никакого переживания. Мой скромный совет таков: если обе стороны уравновешены и решение затруднительно, всегда решайте в пользу „да“, потому что это открывает дверь к переживанию. „Нет“ будет закрывать дверь к переживанию».
Иммануил Кант был потрясен: такая мысль еще никогда не приходила ему в голову. Он бросился к двери женщины, постучался. Дверь открыл старик. Философ представился: «Я – Иммануил Кант; а вы, наверное, отец женщины? Я пришел сказать „да“».
Старик произнес: «Слишком поздно. Она уже замужем, и у нее двое детей. Идите постучитесь в какую-нибудь другую дверь».
Однако Кант был так труслив, что у него так и не набралось смелости обратиться еще к одной женщине. Вся его великая философия… И то же самое происходит со всеми другими философами. Но никто не заглядывал в психологию – почему они заинтересованы в нелепых, бессмысленных вопросах, а не в реальных проблемах жизни? Потому что реальные проблемы нуждаются в отваге.
Мир не знал ни одной женщины, которая была бы великим философом. И как может женщина быть великим философом? Она просит: Скажи нам о детях… она хочет узнать о браке, о любви. Женщина обладает несомненной достоверностью просто потому, что весь ее интерес сосредоточен на небольших делах жизни, сокровенных делах жизни, – на делах, с которыми ей приходится сталкиваться каждое мгновение. Увы, это великая потеря. Мир полон глупых философий, коренящихся в страхе и трусости. Человечество обрело бы неоценимую помощь, если бы к женщине прислушались, если бы ее вопросы уважали и отвечали не просто из головы, но
