мировоззрению) все хорошее создано Богом, то и бесстрашие создано им и вложено в грудь храбрецам вместе со свободой делать добро или зло. Ибо Христос сделал христиан своими сыновьями, а не своими рабами, и он награждает всех по заслугам72.
В этом примере видны усилия по соединению христианства и языческой морали. Но следует отметить и борьбу деятелей христианской церкви с живучестью героических идеалов «варварской эпохи»73.
Во Франкском государстве вскоре после завоевания салическими франками бывшей римской провинции Галлии и принятия ими христианства на рубеже V–VI вв. была составлена уже упомянутая Салическая правда. В прологе этого документа нашло выражение понимание франками достоинства своего политически организованного общества. В частности, здесь отмечено следующее: «Народ Франков славный, Творцом Богом созданный, сильный в оружии, непоколебимый в мирном договоре, мудрый в совете…, смелый, быстрый и неутомимый, обращенный в католическую веру, свободный от ереси». Этот народ, «когда еще держался варварства, по внушению Божию искал ключ к знанию, согласно со своими обычаями, желая справедливости, сохраняя благочестие…»74.
В средневековом праве можно найти многочисленные примеры влияния церкви на формирование содержащихся здесь представлений о человеческом достоинстве75. Причем христианство как мировая религия распространяло идею человеческого достоинства на всех людей без исключения. И христианская идеология приводила верующего к пробуждению интереса к самому себе, к развитию чувства собственного достоинства, к мысли: «Я человек»76.
Следует признать, что христианская доктрина при своем возникновении и в раннем периоде может быть отчасти отнесена к идеологии, близкой к коммунистической77. Так, в Евангелии от Луки звучит критика богатых и явно видны симпатии к бедным: «Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь… Напротив, горе вам, богатые! Ибо вы уже получили свое утешение». В раннехристианских общинах, как об этом сообщается в «Деяниях святых апостолов», никто не имел своего имущества, а средства для жизни члены общины делили между всеми, «смотря по нужде каждого»78. В своем подходе к вопросам собственности, труда и распределения ранние христиане проповедовали принципы всеобщей обязанности трудиться и вознаграждения каждого по его труду, считая именно трудовую жизнь достойной человека. Это звучит в таких положениях учения христиан: «Каждый получает свою награду по своему труду»; «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь»79. Однако в более поздний период христианская доктрина приобретает иной характер80. Впрочем, эта идеология и в данную эпоху не признавала в качестве достойной жизнь бездельника.
Обратимся непосредственно к тексту Библии, в котором нашла воплощение рассматриваемая концепция человеческого достоинства. Тем более
См.: Стеблин-Каменский М. И. Мир саги. Л., 1971. С. 91–92.
Известный исследователь средневековой культуры А. Я. Гуревич пишет: «Воинственному конунгу, бесстрашному герою, побеждающему и погибающему на поле битвы, верному дружиннику, который служит своему господину за подаренные ему оружие и запястья, клирики должны были противопоставить святого – праведника, воплощающего иные, прямо противоположные эталоны поведения… святой выступает в качестве идеального образцового христианина, носителя всех моральных достоинств: доброты и бескорыстия, милосердия и любви к ближнему, всепрощения и смирения… В конечном счете благочестивый облик святого восходил к евангельскому образцу – жизнь святого так или иначе, всегда есть «подражание Христу». См.: Гуревич А. Я. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981. С. 91, 94.
См.: Салическая правда / рус. пер. Н. П. Грацианского, А. Г. Муравьева. Казань, 1913. Цит. по: Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. Т. 1. М. : Юристъ, 2002. С. 239.
По мнению Д. Р. Погосбекяна, под термином «закон» в средние века понималось божественное веление, сформулированное пророческой харизматической личностью. В силу характерной для средневековья нерасчленности теологических и юридических категорий понятие божественного закона не исключает, а напротив, предполагает и его юридическое содержание. См.: Погосбекян Д. Р. Проблемы права и нравственности в первом русском политическом трактате «Слово о законе и благодати» (ХI в.) // Государство и право. 2002. № 6. С. 99.
См. также: Кубланов М. М. Возникновение христианства: Эпоха. Идеи. Искания. М., 1974; Ренан Э. История первых веков христианства. Жизнь Иисуса. Апостолы. М., 1991; Куприянов А. Библейские корни правосознания россиян // Российская юстиция. 1998. № 1. С. 59–62; Тер-Акопов А. А. Христианство. Государство. Право. М. : МНЭПУ, 2000; Борисов А. Десять заповедей – свод божественных законов для человека // Российская юстиция. 2002. № 3. С. 43–45; Тер-Акопов А. А., Толкаченко А. Библейские заповеди: христианство как метаправо современных правовых систем // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 60–63; Хеффнер Й. Христианское социальное учение. М., 2001; Каневский К. Социальная доктрина католической церкви. Институт государства глазами католиков // Российская юстиция. 2003. № 6. С. 69–72; Тер-Акопов А. А. Законодательство Моисея: источники и применение // Российская юстиция. 2003. № 9, 2003. № 10. С. 39–43; Тер-Акопов А. А. Законодательство Моисея: система правонарушений // Российская юстиция. 2004. № 1. С. 40–42, 2004. № 2. С. 40–42; Куприянов А. Церковное право и его рецепция в российском законотворчестве // Российская юстиция. 2001. № 2. С. 68–69.
Русский философ С. Н. Булгаков считал церковь одним из важнейших средств осознания человеком сложных вопросов бытия. В частности, она содействует осознанию единства рода человеческого, пониманию того, что люди едины во Христе. Вне Церкви для человека видима лишь раздробленность человеческого рода, в кторой каждый индивид ведет свою обособленную себялюбивую жизнь. Люди не видят и не осознают своего многоединства, которое открывается в любви и существует в причастности единой божественной жизни в церкви. См.: Бармашова Т. И. Диалектика сознательного и бессознательного в учении о Софии, Церкви и соборности С. Н. Булгакова // Теория и история. 2004. № 1. С. 40.
См.: Нерсесянц В. С. Политико-правовые идеи раннего христианства // История политических и правовых учений / под общ. ред. В. С. Нерсесянца. М. : Норма, 2004. С. 57.
См.: Там же.
Фридрих Ницше считал, что именно нищие сословия ищут в христианстве спасения, что христианство есть «ненависть к уму, гордости, мужеству, свободе; это libertinage ума…». См.: Ницше Ф. Антихрист // Ницше Ф. Соч. : в 2 т. М., 1990. Т. 2. № 21. С. 646. Затаенную обиду черни на знатных, проявившуюся в демократических и христианских идеалах, Ф. Ницше обозначил французским словом ressentiment (рессенжимент). См.: Горячева М. В. Критика Фридрихом Ницше генезиса и идеалов демократического государства // Правоведение. 2000. № 1. С. 251.
