сто тысяч на время уступят. Ведь наш начфин слепой, подорвал зрение, составляя балансы. Он фальшивую банкноту от настоящей ни за что не отличит. Вот и перезимуем.
– Это, конечно, мысль. – Цимбаларь слегка задумался. – Хоть и связанная с определённым риском.
– А кто сказал, что наша работа не связана с определённым риском. Про это даже в песнях поётся. Наша служба и опасна и трудна… – безбожно перевирая мотив, затянул Кондаков.
– Перерасход средств – это одно, а сознательный обман ревизора, да ещё связанный с фальшивыми деньгами, совсем другое, – сомнения разъедали душу Цимбаларя, как денатурат разъедает печень. – Тут сроком пахнет.
– Не тужи. Оформим тебе явку с повинной, добровольное сотрудничество с органами следствия тоже зачтётся, срок получишь условный и сразу пойдёшь под амнистию, – заверил его старший товарищ. – Но это в самом крайнем случае. Если у начфина вдруг зрение на сто процентов восстановится. Так что рискнуть стоит.
– Ладно, ребята, не всё так плачевно, как это кажется. – Донцов решил, что его невинная на первый взгляд шутка зашла слишком далеко. – Каюсь, я немного перегнул. Про то, что с расходованием оперативных денег у нас не всё в порядке, начальник действительно знает. Но ревизии бояться не надо. Вероятность её ниже колена. Вся бухгалтерия в запарке, годовой отчёт выправляют. Если же ревизия в самом деле случится, предъявите вот эти бабки. – Он честно разделил деньги, только что полученные в кассе отдела, на две примерно равные части. – Только учтите, я вам их не дарю, а лишь уступаю во временное пользование.
– Мог бы и не предупреждать, – обрадовался Цимбаларь. – С ближайшей получки обязательно вернём. Только откуда у тебя столько? Вчера ведь на сигареты не хватало. Взятку отхватил?
– Ага, но в завуалированной форме. – Донцов стопкой сложил перед собой папки с незавершёнными делами. – Деньги мои вы поделили, а теперь делите моё следственное хозяйство. Только Ярошевича не забудьте.
(Такую фамилию носил четвёртый следователь, сосед Цимбаларя по кабинету, сегодня опоздавший на работу.)
– Ты что, серьезно? – чуть ли не хором воскликнули оба коллеги.
– Абсолютно серьезно. С завтрашнего дня ухожу в свободный поиск.
– Вот так сюрприз… – Кондаков стал перебирать папки, выискивая себе какое-нибудь дело попроще. – Ты ведь вроде собирался на следующей неделе в больницу ложиться?
– Лягу. Но сначала надо кое-какие вопросы утрясти.
– Если нужна будет помощь, обращайся, – великодушно предложил Цимбаларь.
– Как-нибудь сам справлюсь… Вы мне лучше вот что скажите. Кто знает клинику для душевнобольных, что на улице Сухой расположена?
– Ну я знаю, – сказал Цимбаларь после некоторой заминки. – Частное заведение. Там иностранцев за денежки лечат. А нашего брата держат для опытов.
